— Ну, ну, довольно! Приходите опять когда-нибудь; приходите въ свой день рожденья. Ай! — внезапно закричала она, поворачиваясь въ креслѣ ко мнѣ,- вы ищете Эстеллу? Эге!
Я оглядывался… и дѣйствительно искалъ Эстеллу… и пробормоталъ, что, надѣюсь, она здорова.
— Она за границей, — отвѣчала миссъ Гавишамъ, — воспитывается тамъ, какъ лэди; теперь она далеко, ее не достанешь и красивѣе прежняго; всѣ ею восхищаются, кто только ее видитъ; вы скучаете по ней?
Въ ея послѣднихъ словахъ прозвучала такая злобная радость, и она такъ непріятно засмѣялась, что я не зналъ, что отвѣтить. Но она избавила меня отъ этого труда, прогнавъ меня съ глазъ долой. Когда ворота за мной затворились, я почувствовалъ сильнѣе, чѣмъ когда-либо, что недоволенъ своимъ домомъ, ремесломъ и всѣмъ на свѣтѣ.
Было уже очень темно, когда я пошелъ домой изъ города въ сопровожденіи м-ра Уопсля. За городомъ уже поднялся густой туманъ, и мы чуть не наткнулись на какого-то человѣка у заставы.
— Эге! — сказали мы въ одинъ голосъ, — вѣдь это Орликъ?
— Да, — отвѣчалъ онъ. — Я тутъ поджидалъ васъ на всякій случай, для компаніи.
— Вы запоздали, — замѣтилъ я.
— Да и вы также, — отвѣтилъ онъ, довольно резонно. — Кстати, опять палятъ изъ пушки.
— Съ понтона? — сказалъ я.
— Именно! одна изъ птицъ опять улетѣла изъ клѣтки. Въ сумерки стали палить, и вы сейчасъ услышите залпъ.
И, дѣйствительно, мы не прошли и нѣсколькихъ саженъ, когда донесся знакомый раскатъ выстрѣла, заглушаемый туманомъ, и тяжело прокатился вдоль низменнаго берега рѣки, какъ бы преслѣдуя и предостерегая бѣглецовъ.
…Втроемъ дошли мы до деревни. Дорога, но которой мы шли, вела мимо «Трехъ веселыхъ лодочниковъ», и насъ удивило, что въ кабачкѣ еще сидѣли люди; было поздно — уже одиннадцать часовъ, дверь была отперта и свѣтились огни. М-ръ Уопсль заглянулъ туда, чтобы спросить, въ чемъ дѣло (предполагая, что захваченъ бѣглый каторжникъ), но выбѣжалъ сильно озабоченный.
— Бѣда, — сказалъ онъ, не останавливаясь, — у васъ въ домѣ не все благополучно, Пипъ. Побѣжимъ всѣ трое!
— Что случилось? — спросилъ я, поспѣшая за нимъ. Орликъ бѣжалъ рядомъ со мной.
— Хорошенько не понялъ. Кажется въ отсутствіе Джо въ домъ забрались воры. Предполагаютъ, бѣглые каторжники. Кто-то, говорятъ, пострадалъ.
Мы бѣжали со всѣхъ ногъ, такъ что разспрашивать было неудобно, и остановились только, когда вбѣжали въ кухню. Она была полна народу; вся деревня сбѣжалась; кто вошелъ въ домъ, кто остался на дворѣ; былъ здѣсь также и докторъ, и самъ Джо, а около нихъ на полу нѣсколько женщинъ посреди кухни. Праздные зрители посторонились, когда я вошелъ, и на полу я увидѣлъ сестру, лежавшую безъ движенія. Она свалилась отъ страшнаго удара въ затылокъ, нанесеннаго неизвѣстной рукой, въ то время, какъ она стояла лицомъ къ печкѣ: ей не суждено было больше свирѣпствовать на этомъ свѣтѣ.
