После его короткой речи наступила небольшая пауза, а затем толпа взорвалась бурей аплодисментов. Вскоре все разошлись к разным прилавкам.
Абби была рада, что весь день она занята — некогда было думать о Нике. Смятение, которое охватило ее при его появлении, переросло в медленно закипающую злость на себя за то, что впустую потратила так много времени, думая о человеке, воплотившем в себе все, что она не любила больше всего. Она негодовала на себя за то, что у нее сжимается сердце при виде него, за долгие часы, проведенные без сна из-за ревности к женщине, с которой она никогда не встречалась и никогда не встретится, не говоря уже о том, чтобы соперничать с ней. Пора взять себя в руки.
Со своего места она видела, как Лиз энергично продает лотерейные билеты. Было такое впечатление, что все девушки решили попытать счастья и, может быть, выиграть поцелуй Ника Карлтона. Ну уж там-то ее не будет, решила Абби. Если Ник может позволить себе удовольствие морочить глупым девчонкам головы — это его дело. Ей абсолютно все равно, кто выиграет главный приз. Интересно, знает ли Шарлотта Каннинг, что Ника сегодня выставили на продажу.
Она увидела, что Ник пошел по рядам; двигаясь от прилавка к прилавку, он останавливался, обменивался рукопожатиями, шутил с людьми.
— Мисс! Ее зовут не Розамунд?
Абби вернулась к своим обязанностям, чтобы обслужить юного участника праздника, а когда опять посмотрела туда же, Ника уже не было видно.
День тянулся медленно. В половине пятого наступило затишье. Казалось, что все решили отправиться пить чай, и томительная тишина нависла над усадьбой, где еще пару часов назад шумела толпа. Абби облокотилась на стол и в задумчивости стала рассматривать Стинчхауз, представив его себе отремонтированным и покрашенным. На окнах висят шторы, парадная дверь открыта солнцу, она подстригает кусты роз, а свежий гравий хрустит под колесами темно-зеленого «роллс-ройса»…
— Эй, привет!
Абби вздрогнула от неожиданности, уронив горсть монет на траву.
— Ник! — Она вскочила, взволнованная его внезапным появлением. Они долго смотрели друг на друга в напряженной тишине, потом Абби нагнулась, чтобы собрать рассыпавшиеся монеты. — Зачем ты так напугал меня? — спросила она, злясь на свой дрожащий от волнения голос, и в отчаянии от того, что он мог заметить вспышку радости в ее глазах.
— Я вовсе не собирался тебя пугать. — Странное выражение его глаз сменилось обычным насмешливым. — Ты была где-то очень далеко. У тебя был такой мечтательный взгляд. О чем ты мечтала, Абигайль?
