– Нахожу, – слегка заплетаясь языком, согласилась я. Перенервничав и в «Чайной ложке», и под колесами Слоновьей «Ауди», я как-то очень быстро опьянела.
– Я именно поэтому вас и пригласил в «Золотую чашу». Из-за кухни. Если бы здесь еще поменьше блестело, я наведывался бы сюда гораздо чаще.
Мне понравилось, что он адекватно реагирует на золотые переливы и привез меня в ресторан не из-за них. Приятно, когда мужчина отличается хорошим вкусом. В благодарность за это я ему ободряюще улыбнулась и вроде бы как даже подмигнула. Вообще-то у меня всего лишь нервно дернулся глаз, но это вполне можно было принять и за подмигивание. Слон улыбнулся тоже и от смущения покрылся багровым румянцем. Я стыдливо отвела глаза, но Слон, видимо, уже решился на все. Откашлявшись, прочистил горло и сказал:
– Я давно мечтал куда-нибудь вас пригласить.
Я постаралась сделать такое выражение лица, которое означало бы удивление, но расслабленные от белой «Варны» мышцы, очевидно, изобразили что-то другое.
– Вы не могли этого не заметить, – как бы возражая, заявил Слон.
Я срочно перестроилась с мимикой и ответила:
– Ну… вообще-то… да… не могла…
– Я понимаю, что такая женщина, как вы, Наталья Львовна, наверняка уже занята каким-нибудь счастливцем, но… может быть… хоть иногда вы позволите мне… вот так же, как сегодня… – Он не договорил, потому что из недоступных глазу недр ресторана (или все из той же «короны») полилась музыка. Центр зала немедленно начал заполняться танцующими парами. – Потанцуем? – предложил Слон и, не слушая ответа, подал мне руку.
Вы когда-нибудь танцевали со слоном? Нет? А с Терминатором в лице Арнольда Шварценеггера? Тоже нет? Я вам доложу, что это незабываемое ощущение. Мой нос находился где-то на уровне его желудка, руки были закинуты далеко вверх, будто я висела на заборе, зацепившись пальцами. И при этом со всех сторон меня обнимали и загораживали от постороннего глаза огромные ручищи. Стоило бы Никифорову нажать ими посильней, как с жалким писком из меня вылетела бы душа.
Мелодия, под которую я «висела на заборе», была мне незнакома, но печальна и грациозна. Я уже как раз собиралась всплакнуть на могучем желудке Слона по Беспрозванных, но почувствовала, что поднимаюсь вверх, будто на эскалаторе. Никифоров сделал только пару движений своими экскаваторными ковшами, и мои губы оказались напротив его. Он решил немедля получить за один вечер как можно больше удовольствий и приступить к поцелуям, пока я, одурманенная «Варной» и очарованная нежной мелодией, не опомнилась.
