— Разумеется, в целом обстановка для нас сейчас благоприятная. Но далее мне бы хотелось поговорить о недостатках.
И он повел речь о недостатках. Говорил он при этом тоже весьма искренне. Народ продолжал делать записи, думая о том, какой деловой хваткой обладал этот руководитель. От недостатков в общей работе он переключился на недостатки в работе чиновников, обличая вредные веяния, разложение и коррупцию. Потом он указал в сторону камер и сказал:
— Дальше снимать не нужно.
Его тут же послушались, и он продолжил:
— Такие явления, как разложение, коррупция и всяческие вредные веяния представляют для меня самую большую головную боль. у широких масс это также вызывает наибольшее беспокойство. Чем дальше, тем хуже, эту тему мусолят все чаще. Если вода начнет просачиваться в лодку, то лодка может и перевернуться. Нам необходимо покончить с этими пороками, в противном случае нашей партии и государству придет конец.
Руководитель говорил о серьезных вещах, поэтому сидящие в зале тоже посерьёзнели.
— Наша партия — это партия власти, и ее основной целью является сохранение на первом месте интересов народа. Но все ли соблюдают данное требование? Разложение, коррупция и вредные веяния есть демонстрация того, что наперед партийных и народных интересов ставятся интересы личные. Для чего такие люди идут в чиновники? Явно не для того, чтобы стать слугами народа, а для того, чтобы повысить свой статус, разбогатеть и завести любовниц. Всякий раз, когда оглашают их деяния, волосы встают дыбом. Я призываю всех, кто общается с такого рода людьми, удержать их от срыва в пропасть. Правильно говорил председатель Мао: «Тысячи тысяч бойцов уже героически принесли в жертву свои жизни во имя интересов народа». Да о каких личных интересах здесь вообще может идти речь? Верно я говорю, товарищи?
Присутствующие в унисон подтвердили:
— Верно.
Руководитель сделал глоток чая, после чего развернулся к Чу Цинляню и спросил:
— Вот скажи-ка, Цинлянь, уезд *** находится в вашей провинции?
Не зная, к чему именно клонит руководитель, Чу Цинлянь в некотором замешательстве оторвал взгляд от блокнота. Но поскольку названный уезд действительно относился к его провинции, он поспешил кивнуть:
— Да, да.
Руководитель поставил свой чай на стол.
— Сегодня утром произошла удивительная вещь. Одна женщина пришла со своей жалобой прямо в Дом народных собраний. Мой секретарь сообщил мне, что она как раз из этого уезда. Цинлянь, ты что-нибудь слышал об этом?
