Он хотел было уйти, но тут же повернулся ко мне.
— Вот что, Бейкер! Грубость я не потерплю ни от кого! Если вы еще раз осмелитесь повысить на меня голос, я поставлю на нашем проекте крест.
Я хотел ответить ему достойным образом, но, взглянув на мерцавшую сквозь пижаму грудь Ванды, сдался.
— Да, сэр, мистер Весткот, заверяю вас, что это больше не повторится. Просто не знаю, что на меня нашло.
— Смотрите! — буркнул он, удовлетворенный моим смиренным видом, и пошел прочь.
Я обнял Ванду за плечи и повел ее к ней в комнату. Мы вошли, и я осторожно прикрыл дверь.
— Я видела его! — В ее голубых глазах опять появился страх. — Честно, Ларри, видела это чудовище!
— Да я верю вам. Завтра утром посмотрю на отпечатки ног под вашим окном.
— Утром? — Она отпрянула от меня. — Но тогда будет уже поздно. Почему вы не хотите сделать это сейчас?
— Ну… — Я нервно хихикнул. — Я не в состоянии сейчас что-нибудь увидеть. Я имею в виду, что на улице еще темно.
— Вы такой же, как все мужчины, — с горечью сказала она. — Мне всегда почему-то казалось, что вы совсем другой.
— Какой другой? — смутился я.
— Не стараетесь как можно быстрее затащить меня в свою постель, а по-настоящему заботитесь обо мне, Ларри.
— Ванда, вы… — Теперь я был смущен не на шутку. — Ну конечно, я сейчас пойду. Только прошу, закройте за мной дверь на замок и никого не пускайте, пока я не вернусь.
— Хорошо, Ларри! — Она смотрела на меня с надеждой. — Вы действительно настоящий мужчина!
— Конечно, милая! — Я ободряюще улыбнулся ей. — Если кто-нибудь еще бродит там, то он горько пожалеет о своей глупой выходке!
Говоря все это, я решил, что поступлю следующим образом: вернусь в свою комнату, где мы с Борисом разопьем еще пару стаканов, а затем явлюсь к Ванде и скажу ей, что ничего не обнаружил. Однако, обманывая ее, я понял, что обманываю ребенка, и вздрогнул, представив, как она начнет благодарить меня за мой мужественный поступок.
— Я пошел, — решительно сказал я, — и вот что, Ванда, если вы услышите чей-нибудь крик, не беспокойтесь обо мне.
— О, Ларри! — Она внезапно наклонилась ко мне и поцеловала меня в щеку. — Вы изумительны! Но вы там будете не один.
— Что? — с тревогой спросил я.
— Я буду стоять у окна. — Ванда улыбнулась. — Когда вы подойдете к нему, дайте мне знать, что все в порядке.
— Я махну рукой.
— Идите, я буду следить за вами. — Она проводила меня до дверей, держа за локоть.
«Вот так, — думал я, шагая по коридору, — подорвался на собственной мине». У меня не было другого пути, кроме пути в кромешную темноту. Я лихорадочно искал выход, и мой мозг, мозг телевизионного писателя, нашел его. «Действительно, — обрадовался я, — почему бы мне ни пригласить Бориса на поиски лодки, о которой он так только что мечтал? Если неподалеку бродит какой-нибудь безумец, то он в первую очередь ударит его».
