Постепенно хата наполняется народом. Приходят молодой хозяин — сын старухи и его жена Собираются старики, люди средних лет.
— Где Сталин? Какая власть в Москве? — спрашивают нас.
Мы раздаем листовки. Их берут, благодарят, но не читают, бережно свертывают и прячут по карманам.
Сын хозяйки просит нас:
— Прочитайте вслух, мы неграмотные!
— «Браты украинцы! Гитлеровски негидныкы зруйнувалы нашу ридну Украину…»
— Мамо, що вы не накормите гостей?
— Мы сыты, мы только что ели, спасибо!
Но старуха и ее невестка несут мед, сметану, холодец. Весь стол перед нами заставлен горшками, кувшинами, тарелками.
Все больше людей появляются в хате. Уже не хватает места на лавках. Вновь пришедшие сидят на корточках у стен, стоят в дверях.
— Так вы, значит, с самой Москвы?
— Товарищи з самой Москвы. А я ще дальше, з Сибири.
— Ну що в Сибири? Як там люды жывуть? Правда, що мруть з голоду, як мухы?
— Кто вам казав таку брехню. В колхозах многие семьи и сейчас получают по триста, по пятьсот пудов пшеницы на трудодни. Вагонами подарки отправляют для армии. Нас в Сибирь приехали тысячи и тысячи из разоренных городов Украины и все сыты, всех сибиряки приняли як ридных братов. Це дуже погана брехня, що вам казали.
— Пятьсот пудив хлиба на семью! Як то може буты? — качает головой один из стариков.
— Як бы тилькы раз в жизни побачыть пятьсот пудив хлиба у своему двори!
Молодая женщина с ребенком на руках долго стоит у порога, дожидаясь, пока и ей можно будет обратиться с вопросом.
— Будь ласка, скажить, взаправду вы дохтор? Навчить мене, що робить з детыною?
Весь рот ее ребенка в болячках.
— Чи вы его годуете жеванкой з рота?
— Эге! — кивает женщина.
— Не надо цього робыть. Не кормить жеванкой. Смазывайте рот гусиным салом, бараньим жиром. Болячки заживут…
Вдруг обнаруживается, что здесь в хате много больных. То один, то другой селянин обращается ко мне за советами.
— При панах нас лечили, но дуже дорого!
— Надо было целого вола отдать за лечение или годовалого поросенка. А вол стоил шестьдесят злотых. Как организовалась советская власть, лечение сделалось бесплатным, да недолго это было. Пришли немцы, и тогда уж зовсем некому стало нас лечить.
— При панах того не было, чтобы пришел доктор к селянину, в жизни того не было! Образованные люди цурались зайти в селянеьку хату.
— Кушайте, пожалуйста, что же вы не кушаете? — угощают нас обе хозяйки — и старая и молодая…
— Скажить, доктор, вы украинец?
— Да…
— Як же вы стали доктором? Ведь в Советской России украинцам не дают учиться на доктора?
