Мы лежим с Татьяной в постели голые. Она – кверху попой, читает «Вальсирующих» Бертрана Блие; я – на спине, изучаю трещины на потолке. Они напоминают мне зубцы крепостной стены, строители которой злоупотребляли джазом.
За окном только март, но солнце бьёт сквозь незашторенные окна так, что в комнате по-настоящему жарко.
– Если ты хочешь стать писателем, тебе в первую очередь надо отрастить нормальную бороду, – говорит Татьяна, не отрываясь от чтения.
Я молчу. Татьяна мне это уже говорила.
– И ещё курить трубку, а не твои дурацкие сигареты. Кстати, что ты куришь?
– «Золотую Яву».
– Брось сейчас же! Я имею в виду не курить, а «Золотую Яву».
– Чем тебе не угодила «Золотая Ява»? Хорошие сигареты…
На Татьянином лице появляются признаки подступающего раздражения:
– Пойми, писатель не может курить ни «Золотую Яву», ни «Приму», ни даже «Космос» с ментолом. Он может курить только трубку, или, на худой конец, сигары, причём чем вонючее, тем лучше. – Татьяна перелистывает страницу. – В писателе очень важен экстерьер. Это же очень существенно: что он курит, что ест, во что одевается, какую носит бороду, с кем спит…
