— Это пули, милочка, обычно летят на уровне груди. И когда убийцы врываются в комнату, они тоже сначала осматривают пространство впереди себя и на уровне груди, даря вам несколько секунд на упредительный удар, — объяснила гауптман, поднимаясь. — Вас этому разве не учили? Странно.
Мелита многозначительно окинула ее взглядом и удивленно покачала головой.
— В общем-то, мне было сказано, что вы причислены к люфтваффе, но лишь в качестве личного искусствоведа Геринга.
— На самом деле, так все и было, — пожала плечами Софи. — Однако не будем отвлекаться. Насколько я поняла, вы были приставлены к Беллини. Вы работаете на него?
— Мне было приказано доставить его на заседание Ученого совета, живым или мертвым. Как видите, доставила живым. Назад он уехал под охраной одного из моих людей.
— Что значит: «из моих». Вы можете не темнить, Мелита, у нас сугубо женский, доверительный разговор.
— Значит, о том, что я возглавляю у него личную охрану, старый конспиратор Бош вам тоже не сказал?
— Иначе не прослыл бы у вас «старым конспиратором».
— Про себя я называю вас «Амазонкой». А что на самом деле? Только не нужно придумывать сказок, говорите как есть. Похоже, что и со Старым Конспиратором, и с вами судьба сведет нас надолго.
— Но вы же германский офицер.
— Считайте, что со вчерашнего дня демобилизована. А вы, как я полагаю, служили в партизанской армии Тито?
Мелита уселась за стол, открыла одну из стоявших там бутылок коньяка, налила себе и Софи.
— Все верно, служила, — произнесла вместо тоста. — В контрразведке армии и в личной охране командующего, то есть Тито.
— Он настолько доверял вам?
— Поскольку знал моего отца и в юности был влюблен в мою мать. Одно время даже подозревал, что зачата я все-таки была от него. Но мои личные сомнения развеяла мать. Еще в школе я увлекалась стрельбой и с отчимом ходила на охоту. Потом закончила разведывательную школу армии Тито и стала работать в контрразведке. Когда штаб армии останавливался в какой-либо деревне или в городке, я одевалась по-крестьянски и выдавала себя за девушку, которая ухаживает за козами, молоко которых шло на стол Тито. Все знали, что он обожал козье молоко, считая его лечебным. При нем была знахарка, которая смешивала это молоко с настоями из трав… Впрочем, это уже не имеет значения.
— Почему же, деталь, в общем-то, интересная.
— Но есть куда более интересные. Например, то, что, как минимум три покушения на Тито предотвратила лично я, причем дважды усташи
