– Ой, такое всегда считается, – ответил папа.
Мама шлепнула его салфеткой:
– Итан…
– Это правда. Я все разы сосчитал. – И богом клянусь, он прямо при мне протянул руку и схватил ее за сиську. – Шесть тысяч двести восьмой.
Я отстранилась от них как можно дальше.
– Итан! – воскликнула я. – Не за обеденным столом!
Он повернул голову ко мне:
– Прошу меня простить, ваше святейшество.
Мама постаралась собраться:
– Фиона, миссис Миллер действительно говорила, что без этого курса вы не получите аттестатов? И школьный совет это принял?
– Так она сказала.
– Мне кажется, вопрос очень спорный, – сказала мама.
– В кои-то веки я с тобой согласна. – Я собрала вилкой оставшиеся зерна тайского риса. Составила из них букву «Т», которая символизировала Тодда, и раздавила рисинки.
– Я с этим так не смирюсь, завтра позвоню вашей директрисе, – пообещала мама. – А потом поговорю со школьным советом. Может, даже в газету напишу. – Она допила вино. – Смехотворно.
– Ох-ох, – сказал папа, – прячьте дочерей своих. Вив встала на путь войны.
Мама снова дала ему салфеткой.
– Да, мам, все это прекрасно, но ничего не изменит. А мне тем временем придется как-то разбираться с этим придурком.
Мама встала и понесла тарелку к раковине:
– Фиона, я считаю, что этот курс просто абсурден. Но пока тебе придется играть по правилам. Попытайся найти в этом парне хоть что-нибудь симпатичное или достойное уважения. Ну, или хотя бы сносное. Всего одну какую-нибудь черту. Этого достаточно. Концентрируйся на этом единственном плюсе, и ты будешь удивлена, как долго ты сможешь его выносить.
– Благодаря этому фокусу вы с папой еще вместе?
– Ну что сказать? У него отлично шоколадный милкшейк получается.
– А она отменно поет, – добавил папа.
– Я ужасно пою, – сказала мама.
– Да? Ну, тогда, наверное, нашему браку конец. – Он пожал плечами. – Хм… Интересно, а с кем это я тебя спутал, когда говорил, что ты хорошо поешь?
– Твоя мама прекрасно поет. Может, тебе к ней переехать?
– Ее хотя бы лапать можно.
Я встала:
– Все, с меня хватит. Я даже разрешения выйти из-за стола просить не буду, потому что вы просто чокнутые развратники, вы для меня больше не авторитет. Пойду в свою комнату.
Я поставила тарелку в раковину и ушла, но слышала, как они хихикали у меня за спиной.
Поднявшись на второй этаж, я растянулась на кровати и достала папку с документами к брачному курсу. Схватила дневник и ручку – я решила, что этот ужасный день стоит описать.
Среда, 4 сентября
