Мы пойдём сквозь нагие рощи, в мешки заплечные
наберём сувениров: всего, что в пути нашлось.
В бурой мёрзлой земле безымянные, бесконечные
кладовые войны: гарь, железо, тряпьё и кость.
Вдоль речных берегов городища лежат да капища,
глина, уголь и мел – полосатый культурный слой.
Ваши предки выходят к воде и глядят на закат, ища
в бликах солнца ладью, в воду спущенное весло.
Так и вам в свой черед городскими бродить
каналами,
ждать прогулочный катер, моторку, гондолу, плот.
Или молча сидеть на жердочках над канавами,
прижимаясь друг к другу, стараясь сберечь тепло.
А потом изможденных, высушенных, растерянных
вас погрузят в сырые трюмы и повезут:
без имён и без лиц, без памяти, как растения.
Только плеск воды о корму. Темнота. Мазут.
Время вышло, родные, нам пора расставаться и
всё увиденное припрятать и сохранить.
Мне – на вахту у врат. Вам – обратно в реанимации,
не расстраивайте родных, возвращайтесь к ним.
Там, где вы проходили – смешные, звонкоголосые,
непрерывно несущие чушь о добре и зле –
мертвецам останутся эхо, трава белёсая
и обугленная картошка в седой золе.
