— Мария! Ты?.. Здесь опять?!
— Проходи.
— Устал я.
Помолчали.
Она посмотрела на его большую, чуть поникшую голову, грубое неподвижное лицо с раздвоенным подбородком и густыми бровями, стянутыми к переносице, из-под которых не было видно глаз, подумала, что по поселку и по берегу ходит он по-хозяйски, быстро, не обходя камни, и всегда в толпе рыбаков его можно различить по широкой спине и высокому росту. Но почему-то всегда один ходит. Ни родственников, ни жены у него… И ей стало жаль его.
В складках небрежно откинутого за плечи капюшона блестела вода.
— Много рыбы? — спросила Мария.
Надо было о чем-то говорить.
Павел встрепенулся, будто очнувшись, и вдруг рассмеялся, молодецки хлопнул ее по плечу.
— На всю страну хватит!
И тут она увидела его глаза. Они смотрели на нее открыто, большие, веселые, в зрачках метались лунные искорки.
— У Дальнего камня на косяк напали в обхват. Вот вернулись. Чанов и бочек не хватает. Куда рыбу девать? Не успевают ни коптить, ни солить, ни сушить. Заводишко-то наш мал.
В ночи слушались урчание рыбонасоса, гром пустых подкатываемых бочек, крики команд, далекие гудки сейнеров, а здесь рядом — разбойничий свист ветра в расщелинах скал.
«Куда рыбу девать… А долю мою куда денешь? Не спрячешь, не высушишь», — подумала Мария и услышала тихое, нежное:
— Дети дома?
— Спят.
Зашагали по берегу. Она заметила, что он наблюдает за нею сбоку, разглядывая лицо. Покраснела, опустив голову, ждала, что сейчас он скажет ей что-то хорошее.
— Что же ты никогда меня в гости не пригласишь?
У Марии обрадованно застучало сердце.
— А зачем приглашать? Мой дом открыт, не на запоре. Сам зайдешь.
На берегу потемнело, и море тоже стало темным.
Павел и Мария оглядели небо с тяжелыми облаками. Как чугунные, они нависли над морем, закрыли луну, сломали горизонт, и там, вдали, будто выходили, переваливаясь, из воды, и их округлые днища подмывало водой. Мария остановилась, раздумывая, идти ли ей дальше, но Павел шагал вперед, и она, помешкав немного, поравнялась с ним.
— У Водовозова жена умирает, — сказал он прямо.
У Марии екнуло сердце. «Знает о сватовстве».
— Умирает. Рак. Жаль ее.
Павел хмуро и презрительно выкрикнул:
— А человек уже себе новую жену ищет! А?
Мария остановилась и услышала:
— Он, говорят, и к тебе сватался?!
Она ждала, что вот он ее сейчас спросит: «Ну, и что же ты ему ответила?». Но он не спросил, и ей стало обидно, что он не спросил ее об этом. Зябко поежилась.
— Холодно что-то. К себе пора.
