Вот такая вот у нас земля – земля ветров и безмолвия.
И еще это земля чести. Но что такое честь? Как ее здесь понимают? Здесь понимают только одну честь – оскверненную. Правда, если это честь женщины, то ее почти не принимают в расчет. А вот честь семьи, которую нужно защитить, ценится здесь гораздо дороже. А еще больше ценится честь города. Но дороже всего – молчание.
Я чувствую свою вину перед семьей, потому что это именно я виновата в том, что сейчас ей приходится жить такой жизнью. Но в любом случае, я все равно поступила бы точно так же, как и поступила, начиная с того дня, когда я подала заявление.
Мне тяжело смотреть на отца – на то, как он сидит дома без работы и отводит от меня взгляд. Я стараюсь не смотреть и на мать, которая и не хочет сердить его, и пытается защитить меня. У меня сжимается сердце, когда я ласкаю сестренку, и знаю, что и ей, как и всем ее сверстницам, тоже хотелось бы найти себе жениха. Но вместо этого она вынуждена сидеть дома взаперти.
Угрожать мне начали еще в 2002 году, сразу же после моего первого заявления. С тех пор прошло уже восемь лет, и все эти восемь лет мы жили в страхе, и с нами никто не общался.
Вначале я еще думала, что это я сама во всем виновата, но это не так. И они никогда не заставят меня в это поверить.
Меня поддерживает адвокатесса Розальба, меня защищают карабинеры. Я выдержала три судебных процесса. И даже четыре. Может, они еще и подадут на апелляцию, и тогда начнется пятый.
Я отказалась от программы защиты и вот уже три месяца живу под охраной. И не знаю, сколько еще это продлится. Это совсем не легко – жить под охраной. Это совсем не легко – давать показания, объяснять, обосновывать свою позицию, всегда и при любых обстоятельствах.
Моя жизнь ограничена моим домом. Вот моя кровать. Кровать моей сестры. Кухня. Плита. Ванная. Двор перед домом. Собачья конура. И снова моя кровать. Вот и все.
У меня нет ничего, кроме прошлого. И вот теперь я устала. Я хочу жить будущим. Мне уже двадцать четыре года. Я хочу купить себе компьютер и научиться пользоваться Интернетом. Хочу купить себе маленькую машинку, пусть даже и подержанную, и поехать искать работу – может, в Таурианову, может, даже в Джоя-Тауро, а может, и в сам Реджо-ди-Калабрия[42].
А когда у меня будет и работа, и заработок, я найду себе квартиру и перевезу к себе сестренку. А если папа и мама захотят остаться в Сан-Мартино – пускай; главное, чтобы ко мне приехала она.
