Есть те, кто бунтует из страха. А есть те, кто от смелости. Те, кто начинает жить заново, потому что уже больше не может, потому что он уже достал до самого дна и настало время всплывать. А есть те, которые только мечтают.
У всякого было свое отрочество, а вот у меня его не было. Я себя изничтожила. За те годы я потеряла представление о времени. Все дни стали для меня неотвратимо однообразными, а все ночи были только бессонными.
И вот когда я сказала: «Хватит», я это сказала лишь из любви к сестре, потому что саму себя я давно уже не любила. Да я себя вообще никогда не любила.
И вот только в этом, в одном только этом, я себя и упрекаю.
Да, я сама себя никогда по-настоящему не любила.
Этому меня никто не учил, и я даже не знаю, как мне себя полюбить.
У меня нет любви, а в голове звучит только слабое эхо их проклятий. Нет, они все никак не оставляют меня в покое – точь-в-точь как ледяные фигуры, заполнившие мою голову после той, первой ночи. Они иссушают мои сны и вытягивают из меня все силы.
Проклятая.
Как же мне бывает больно, когда я слышу это прозвище!
Так, значит, своему городу я принесла одно горе, стала для него недоброй вестью? Значит, я для них как прокаженная? И поэтому меня, как всякое злосчастье, не хотят ни видеть, ни принимать, ни слушать? Ну да, гораздо проще меня устранить, словно я – переносчица чумы или словно я могу нарушить их многовековое спокойствие.
Проклятая.
Ненавижу это слово, ненавижу его всем моим существом.
Проклятая.
Это они меня так проклинают. Именно на это они и намекали мне в тот день, когда я подала заявление: они хотели, чтобы я считала себя тем, кто навлекает проклятия. Ну а потом, когда годами тянулся судебный процесс, они намекали мне тоже на это.
Я была изнасилована дважды. Сначала – парнями из той банды. А во второй раз – теми, кто от меня отгораживался, кто меня проклинал, кто мне угрожал; теми, кто хотел, чтобы я признала себя мерзкой, порочной, беспутной.
Так это он, мой родной город, и назвал меня Проклятой.
Это они, его жители, так меня окрестили, намекая на то, что они хотят меня отсюда изгнать и не хотят со мною общаться.
Проклятая.
Оно, это прозвище, звучит как название звезды – звезды, несущей разорение, чуму, бедствия; звезды, которая поглощает у них свет и отнимает жизнь, иссушая все и не оставляя после себя ничего.
Стоит мне только о них подумать – и мне становится страшно.
Я совсем одна.
Я представляю себе бездонное небо – и воображаю себя маленькой звездочкой, без следа исчезающей в глубинах Вселенной. И мне становится холодно.
