За этот последний год я стала прекрасной поварихой.
Сегодня 23 декабря 2002 года. Завтра будет рождественский сочельник. У себя дома елку мы не ставим. У нас просто нет места.
Я испекла петрали и сегодня утром отнесла их домой адвокатессе. Я возилась с тестом всю ночь, и у меня еще осталось целое блюдо печенья, для карабинеров полицейского участка Сан-Мартино. Хочу принести сладости им и тоже.
Вот так, по-своему, я и праздную Рождество. На праздниках суд не работает, и ближайшее заседание по моему делу состоится лишь в январе. Мне дали небольшую передышку, хотя передохнуть – это еще не значит успокоиться.
Нам по-прежнему угрожают, делают всякие пакости. И мы у себя дома как в засаде, по-прежнему начеку.
А петрали я испекла для моей адвокатессы и для моих ангелов-хранителей, но не для нас. В наш дом Рождество не приходит уже много лет.
– Добрый вечер, офицер. – Я здороваюсь с фельдфебелем и вхожу в полицейское управление как хозяйка, с подносом сладостей, завернутым в цветную шуршащую бумагу.
– Привет, Мариучча[36].
– Привет, Аннарелла.
– А вот и наша барышня.
И все со мной здороваются. Полицейский участок Сан-Мартино находится в конце моей улицы, в трехстах метрах от нашего дома. До него всего несколько минут хода. И я тут как дома. Одни называют меня Марией, а другие – Анной, но все они называют меня ласкательными именами.
– Я вам принесла петрали. С Рождеством!
Я ставлю поднос на письменный стол начальника участка. В полицейском отделении Сан-Мартино работает десяток карабинеров. Или, может, чуть меньше.
– Какая она у нас молодец, наша Аннарелла. – Начальник участка сам, собственноручно, развернул цветную бумагу и первым откусил кусочек печенья. Озорные крошки и разноцветные цукатики посыпались ему на мундир.
– Послушай, Анна, хочу тебя попросить об одном большом одолжении. И только, пожалуйста, не отвечай мне отказом.
Я смотрю на фельдфебеля, который ест печенье маленькими кусочками, и жду его вопроса.
– Там, в кабинете у бригадира, есть одна коробка, а там, под аркой, стоит елка: ты ее, наверное, видела. Так почему бы тебе не помочь нам ее украсить? У нас совсем немного украшений, но ведь… сама понимаешь… мы тут все мужчины… а здесь нужна женская рука… – Фельдфебель смущается, путается, ворчит, надкусывает еще одно печенье и потом ведет меня в кабинет, где стоит коробка с украшениями.
Мне кажется, что это совсем легко – украсить елку, и я не понимаю, почему фельдфебель делает из этого такую проблему.
