А работа парикмахерши – это здорово, это как раз по мне.
Заведение, в котором я работаю, – это небольшой зал всего с одной мойкой и четырьмя креслами. В парикмахерской нас всего двое – я и хозяйка. Я ей сразу очень понравилась, а она понравилась мне. И еще мне очень нравится то, что я тут делаю и чему учусь. Я работаю шесть часов в день. Зарабатываю я немного, но ведь это только начало, я знаю.
Но больше всего мне нравится выходить из дому. И эта новая жизнь тоже мне нравится. Мне нравится, когда моей работой бывают довольны все клиенты.
У меня почти не получается ничего откладывать, а я себе хочу купить пару новых ботиночек. И не тех, китайских, с рынка, а настоящих – красивых, фирменных, модных.
Заработанные деньги я приношу домой и отдаю маме. А вот чаевые я оставляю себе. Правда, их совсем немного. Но мне многого и не надо. Да и ботиночки мне совсем не к спеху.
Парикмахерская только что закрылась. Вот кончился и еще один рабочий день. Но солнце все еще светит. И хотя уже осень, дни еще довольно длинные.
Домой я возвращаюсь не сразу. Я еду к морю, в Палми[24]. И хожу там одна. Да и свою жизнь, путь своей жизни, я тоже прохожу одна. Ну ничего, я уже привыкла, и это меня не раздражает. Я бы с удовольствием взяла к себе сюда сестренку. Но вот сюда, к морю, я убегаю одна.
На набережной сидит женщина, продающая огромные рыбины. А за ней на веревке, протянутой между двумя палками, висит белье: оно сушится на морском воздухе. И я долго брожу одна, вдыхая воздух, вдыхая запах моря, соль и песок.
Я подбираю все ракушки, какие нахожу. А перед тем как уйти, закапываю их на морском берегу – хороню их, одна за другой, в мокром песке. Хороню мой страх, мое одиночество, мою девственность. А напоследок закапываю в песок мои кошмары. И пальцем заталкиваю их как можно глубже.
Я не хочу ничего иметь – вот тогда я и не смогу ничего потерять.
А когда солнце заходит и небо начинает темнеть, я ухожу. Сажусь на обратную электричку и возвращаюсь домой, увозя с собой лишь сырость морского берега.
Городок
– Мама, мамочка, я не могу дышать!
– Успокойся, солнышко, я с тобой. Сейчас пройдет, скоро пройдет.
– Нет, не могу.
Анна и Аурора сидят на кухне. Горит один только ночник. В комнате темно. Глубокая ночь: часа два или, может, три ночи.
Все остальные спят.
Аурора обнимает Анну:
– Это у тебя астма. Скоро пройдет. Я здесь, я с тобой.
Городок молчит.
Стоит тихая ночь.
– Мама, а это я неправильно сделала?
–
