— Вскрытие покажет… Давайте, мужики, укладывайте их на носилки. Не бойтесь, они уже не кусаются.
Меня покоробил его черный юмор.
Мы с Серегой поставили носилки поближе к «своей» девушке и стали осторожно переворачивать погибшую, чтобы уложить на них. Я старался на мертвую не смотреть, но все-таки родинку на щеке не заметить не мог… Только тут дошло, кто эта девушка, что это за квартира! Точно! Дом напротив почты! Я не сразу узнал его, поскольку был здесь всего один раз, пробирался в сумерках, «огородами», а нынче мы двигались строем по большой дороге… Вероятно, я сам сделался бледнее Бочкова. Внимательный Серега заметил.
— Да, зрелище не для слабонервных, — решил он подбодрить меня, когда с выносом тел было покончено. — Бочков, кажется, чуть в обморок не грохнулся.
— Дело не в том, что увидел Бочков, Серега, — сказал я. — Не в том, что увидели все. Главное, что увидел я…
Серега нахмурил брови, соображая. Конечно, единственный мой друг во взводе был в курсе всех приключений, он догадался:
— Это что, те самые Почтальонки?!
— Вот именно!
Мы молча шагали по дороге какое-то время, прижимая драгоценные посылки. Аппетит только пропал. Даже курить не хотелось.
— Выходит, они сами хлебнули своей бадяги? — сделал предположение Перепелкин.
— Выходит, — согласился я. И подумал: значит, Рома не успел с ними поговорить, предостеречь, выяснить, кто снабдил их отравой? Где он вообще мотается? Сидит в госпитале у своей Люции, что ли?..
Еще, свербело в душе: быть может, если бы я сразу признался замполиту в том, что мне известен адрес шинка, тот немедленно отправился бы туда, и девушки не успели бы выпить, остались живы. На моей совести два трупа?! Успокоился довольно оригинальным способом — напомнив себе, что сам мог окочуриться раньше девушек вместе со Шляховым от их же, между прочим, бодяги! Пути господни неисповедимы.
Рубликов отвел нам час на обжираловку. В класс тут же пожаловали «старослужащие» из первого взвода — горняки с Донбасса. Они призывались весной, как положено, мы же — летним спецнабором. Когда рота выполняла команду: «Строиться на зарядку по форме номер два с голым торсом!» — становилось очевидным, что торсы в основном у рудокопов, а у наших студентов — скорее, мощи: выпирающие лопатки, ключицы и позвоночники. Горняки держались с апломбом.
— Ну что, бойцы? Кто табачком угостит? — спросил предводитель горняков Эдик Гантауров по прозвищу Гора. Я с ним свел знакомство еще в первый день пребывания в части.
