— Да. Знаешь, кто это?
Бехбит покачал головой.
— Искандер-паша, политический советник эмира, командированный с чрезвычайными полномочиями к бекам Чарджуя и Керки, выдающий себя за турка, «добровольца в борьбе за веру», на самом деле британский разведчик капитан Саймон Мэллори Александер. Перебежчики из Бухары давно рассказали о нем… Молодой, но опытный и коварный, как фаланга. Значит, он где-то близ Чарджуя, и слежка за нами — дело его рук. Так же как и вооружение байских шаек под Керки. Эх, никого нельзя послать о Чарджуй, к военкому!..
Бехбит внимательно слушал, о чем-то размышляя. Наконец, улучив момент, спросил:
— Мы поймали двоих, посланных к этому Искандеру и от него. У обоих записки. А почему они на словах не передают? Ведь такие короткие донесения…
— Чудак ты! — Союн Сулейман хлопнул парня по плечу. — Разве эти лутчеки, наемные убийцы — единомышленники Искандера-паши, эмира и беков? Что между ними общего? Разве они борются за одно и то же? У лутчеков одна цель — награбить побольше пли продаться кому подороже. Искандер-паша их отлично знает. Потому и требует письменных донесений… Но, как видишь, и прогадывает!
— Этот предатель, что у нас завелся, тоже пишет бумажки.
— Этому другого выхода нет.
— Слушай! — Бехбит подскочил на месте, скуластое усталое лицо осветилось улыбкой. — А что, если мы эту записку Искандер-паши отправим мирахуру? Пусть ловит нас на реке!
— Вот это мысль! — Командир живо обернулся к нему. — Но кого пошлем? Тебя они знают…
— Вельмурада пошлем.
— Помни: предатель среди нас!
— Только не Вельмурад!
— Рискнем, значит? — Союн Сулейман пристально глянул прямо в лицо своему давнему приятелю.
Тот выдержал взгляд. Оба они отвечали за успех дела: один — перед советской властью в лице военкома, другой — перед народом, восставшим против угнетателей.
— Давай прежде опросим этого басмача, — сказал Бехбит. — Выведаем, о чем они там еще не написали.
— Мемик, — громко позвал командир. — Тащи сюда задержанного!
Мемик сидел с винтовкой в руках на холмике, у подножья которого лежал связанный Шукур. Данавсыз. Временами слышалось, будто они о чем-то переговариваются. Услыхав окрик командира, Мемик встал. Потом довольно громко проговорил:
— А ну, подымайся, падаль! — и ударил пленника прикладом.
Тот тяжело поднялся на ноги и вдруг нагнулся, схватил горсть песку и, кинув в глаза Мемику, побежал к своему коню. Руки у него оказались несвязанными — каким-то способом он перетер или порвал ремень, стягивавший их. Добежав, лутчек из седельной сумки выхватил нож, нагнулся, чтобы обрезать путы на ногах коня, и в этот миг прозвучал выстрел.
