Софья Ивановна вдругъ приподняла голову, насторожила ухо… Какой-то далекій гулъ донесся до нея изъ за сада…
Она не знала когда именно долженъ пріѣхать племянникъ, не знала даже о прибытіи его въ Москву. Но это былъ онъ, — сердце ея такъ сильно не забилось бы, еслибы это былъ не онъ!..
Она поднялась съ мѣста, перекрестилась широкимъ крестомъ, и пошла было къ дверямъ, но не могла. Дрожавшія ноги отказывались двигаться…. Она опустилась снова въ свое кресло, нажимая обѣими руками до боли трепетавшую грудь…
Послышались въ домѣ крики, возгласы, возня…. Въ спальню ворвалась горничная Софьи Ивановны. „Баринъ, Сергѣй Михайловичъ!“ визжала она какъ подъ ножемъ…. Подъ крыльцомъ уже грохотала подъѣзжавшая его коляска….
Еще мгновеніе, — и онъ стоялъ на колѣняхъ на скамеечкѣ у ея кресла, и горячо цѣловалъ ея руки….
Ея точно что-то кольнуло, когда узнала она, что онъ прямо отъ Шастуновыхъ.
— Какъ ты попалъ туда? спрашивала она изумляясь.
Онъ началъ разсказывать подробно, — слишкомъ ужь подробно…
Театръ, Ашанинъ, князь Ларіонъ, — все это странно звучало въ ея ушахъ. Она никакъ неожидала, что первымъ предметомъ бесѣды ея съ Сережей будетъ это. Въ этомъ было на ея глаза что-то легкомысленное и необычное ему.
— Онъ знаетъ, что меня тревожитъ, и нарочно отдаляетъ разговоръ, чтобы не навести на меня тоску, на первыхъ же порахъ, объяснила она себѣ это.
Но она никогда не отступала передъ тѣмъ отъ чего ей бывало тяжело и больно.
— Что же ты будешь теперь дѣлать, Сережа? поставила она прямо вопросъ, о которомъ она денно и нощно думала полгода сряду.
— Я вамъ писалъ, тетя… отвѣчалъ онъ какимъ-то разсѣяннымъ тономъ, очень удивившимъ ее.
— Что жъ что ты писалъ, — я тебя спрашиваю теперь, сказала она, съ недоумѣніемъ глядя на него;- неужели же для тебя всѣ надежды на профессорство кончены?
— Нѣтъ, молвилъ Гундуровъ, какъ бы цѣпляясь за убѣгавшую отъ него мысль, — я познакомился съ однимъ…. Я встрѣтился въ послѣднее время случайно…. съ однимъ вліятельнымъ человѣкомъ въ министерствѣ
— Что же этотъ вліятельный человѣкъ? нетерпѣливо подгоняла его Софья Ивановна.
— Онъ говорилъ мнѣ, что если университетъ вступится…. то есть, если онъ войдетъ, съ рѣшительнымъ ходатайствомъ обо мнѣ, то тогда…..
— Фу, какъ ты нескладно разсказываешь! прервала его она;- что-жъ, ты видѣлся теперь, въ Москвѣ, съ какимъ нибудь изъ университетскихъ?…
— Ни съ кѣмъ, тетя, — я къ вамъ спѣшилъ….
— И просидѣлъ все утро у Шастуновыхъ! упрекнула она его съ полуулыбкой;- а я видѣлась, говорила… Университетъ ходатайствовать о тебѣ едва ли рѣшится: каѳедра занята, безъ адъюнкта можно и обойтись, а, къ тому, мнѣ говорили навѣрное, есть какое-то предписаніе университетамъ, чтобъ за границу, впредь до новаго повелѣнія, никого изъ молодыхъ людей не посылать…..
