вероятнее всего потеряли.
Осторожно перенес взгляд влево, затем вправо, пытаюсь «зацепиться» за какой-либо огонек на земле. Ничего не видно. Значит, рановато, опять переключаю внимание на приборы. Только теперь замечаю, как сильно напряжена рука, как крепко она сжимает ручку управления, на лбу чувствую холодный пот-. Стараюсь успокоиться. Плавно перевожу самолет в набор высоты и устанавливаю примерный курс по компасу па аэродром. Внизу начинаю различать береговую черту, озеро Палиостоми. Слева вижу вспышки прожекторов, наверное в районе Поти. Вот теперь все в порядке, все встало на свое место. Уточняю курс на аэродром. А мозг сверлит мысль: «Что же случилось? Почему я оторвался от ведущего? Почему так быстро «провалился» вниз, потерял высоту?»
Прохожу над аэродромом со снижением до высоты 300 метров и сажусь вслед за Ковалем, а самого не оставляет все тот же вопрос: «Почему?»
Выслушав меня, Коваль не торопился излагать свою точку зрения, для него важно было прочувствовать всю сложившуюся ситуацию.
- Все правильно, по-видимому, ты попал в правую глубокую спираль. Хочешь сохранить свое место и берешь
на себя ручку. Так?
- Так, - подтверждаю его рассуждения.
- А что получилось? - спросил он.
- Ясно, что. При большом крене, как только я брал ручку на себя, самолет вместо набора высоты увеличивал угловое вращение.
- Хорошо, что вовремя переключил внимание на приборы…
Долгий разговор вели мы в ту ночь. Да и потом несколько раз мысленно я возвращался к этому полету, повторял себе: для летчика в полете очень важно не только принять правильное, может быть, единственно правильное решение, но и принять его своевременно. Грош цана самому разумному и самому правильному действию, если оно принято в той или иной ситуации с опозданием. В практике летной службы мы много раз говорили, разбирая то или иное летное происшествие: «Как жаль, что летчику не хватило нескольких секунд…»
Я с большой благодарностью вспоминаю тех инструкторов и командиров, которые научили меня пилотировать по приборам и, более того, привили вкус, любовь к этим полетам. Не забывались слова командира эскадрильи А. Шамина, который в шутливой форме постоянно напоминал молодым летчикам:
- Самый лучший прибор у летчика расположен между ушами, не забывайте пользоваться им.
Гвардейская клятва
Прошло почти четыре месяца нашего пребывания в 7-м истребительном авиаполку после окончания училища. Срок, казалось бы, небольшой. Но в боевой обстановке вполне достаточный для становления летчика-истребителя. Мы прошли хорошую школу воздушного бойца, закалились морально и были готовы к тяжелым испытаниям в боях.
