Из могилы поднялся мужчина. Длинные темные волосы спадали вниз — аккуратно зачесанные, они окружали лишь голый череп без кожи и глаз. Из пустой глазницы высунул голову жук. Мужчина усмехнулся мне — ужасной усмешкой раздробленных челюстей.
Тень старухи взметнулась над другой могилой — и я ахнул. Блестящие серые слизни — сотни, не меньше! — облепили макушку и затылок ее пожелтевшего черепа.
Она медленно повернулась и уставилась на меня единственным глазом, уцелевшим на лишенном плоти лице.
Мужчина в гниющем черном костюме поднялся из еще одной могилы. Он поднял мертвое лицо к небу и разинул рот, словно пробуя ветер на вкус.
А потом тоже уставился на меня.
— Отныне ты один из нас, — прошептал он. Он высунул язык, черный, гниющий, и облизал изрезанные глубокими трещинами губы.
— Ты упырь, — прошептал он. — Ты кладбищенский упырь.
— Ты кладбищенский упырь, — повторила за ним и старуха, скребя пальцами затылок.
— Добро пожаловать! — прохрипел молодой человек. — Добро пожаловать в мир нежити!
— Так легенды не врали! — выдохнул я. — Упыри действительно встают из могил по ночам! И действительно парят над надгробьями!
— Да. Легенды не врали, — проскрипела старуха. — Ночами мы бродим по кладбищу. Мы не можем уснуть.
— Будь с нами, Спенсер. Пари вместе с нами над могилами! Отныне ты один из нас. Отныне ты — кладбищенский упырь! — провозгласил мужчина.
— Не хочу я быть упырем! — вскричал я. — Не хочу я парить над могилами! Я хочу вернуть свое тело!
— Тебе не вернуть твое тело, — прошептал мужчина.
— Оно пропало, — прокаркала старуха.
— Пропало… Пропало… — затянули другие упыри, поднимаясь из могил. — Твое тело пропало, Спенсер. Отныне ты — один из нас.
— Нееееет! — завопил я. Ветер подхватил мой крик и унес в небеса.
Безобразные, ухмыляющиеся упыри не обратили на это никакого внимания. Пока я в ужасе смотрел на них, они сформировали круг. Костяная рука лежала в костяной руке. А потом они закружились в танце.
Танец мертвецов.
Туман поблек, и темные фигуры кружились в свете луны. Неуклюже изгибались в пляске, шаркая ногами. С отвратительными усмешками на изуродованных, разлагающихся лицах.
Танцевали и танцевали, а я парил над ними.
И тут я почувствовал, как что-то тянет меня к ним. Тянет мимо них — к поваленному надгробью. Незримая сила безжалостно затягивала меня обратно в разверстую могилу.
— Нет! — закричал я. — Я не желаю быть упырем! Я не хочу жить на кладбище! Я хочу вернуть мое тело! Скажите, как мне вернуть его обратно!
