И не прошло и часа, как Лэтем полностью подпал под ее обаяние.
Пегги вела свой изрядно побитый зеленый «шевроле» не спеша, намеренно выбирая отдаленные дороги, которые она хорошо знала. Какая прекрасная возможность, думала она, сыграть роль гида в прогулке по окрестностям города, который она считала таким же родным, как и любого из членов своей семьи.
Несколько часов назад ей позвонила Медора и, сообщив, что у Энгуса в последний момент вдруг оказались срочные дела и он не сможет быть на завтраке, который «Джорнэл» устраивал в честь Гарольда Лэтема, сказала, что Пегги будет совершенным ангелом, если приедет и поможет Медоре принимать гостей. Пегги, конечно, согласилась, поскольку бросать друзей в беде было не в ее правилах. И теперь, когда она с таким увлечением рассказывала об истории создания гигантского каменного монумента, она была даже рада, что согласилась пойти на этот завтрак.
Она ничего не знала о намерениях Лэтема, пока уже во время завтрака он не признался ей, что слышал о романе, который Пегги якобы написала и на который ему бы очень хотелось взглянуть.
— У меня нет романа, — ответила она.
И они вновь продолжили обсуждение известных писателей и их книг, обнаружив, что их литературные вкусы весьма схожи. Поэтому когда Лэтем предложил ей за небольшие комиссионные подыскивать в Атланте и прилегающих районах рукописи, которые могли бы заинтересовать издательство Макмиллана, она согласилась.
Лэтем не был обескуражен ее отказом признать существование романа, поскольку, говоря об этом, она избегала смотреть ему прямо в глаза, и он понял, что ее слова — ложь. Лэтем чувствовал, что, несмотря на свою разговорчивость, миссис Марш была не из тех женщин, для которых солгать ничего не стоит. И кроме того, он понял, что полностью согласен с Лу Коул: его маленькая живая собеседница была одной из лучших рассказчиц, которую он когда-либо слышал.
У нее были четкая мягкая дикция южанки и мелодичный приятный голос. Говорила она быстро и с большим мастерством. Лэтем даже решил, что ей очень нравится выступать в роли рассказчицы, покоряющей слушателей. Она была просто очаровательна, эта женщина, обладавшая к тому же редким чувством юмора, и когда она рассказала ему историю о том, как в дни ее журналистской молодости она, обвязавшись боцманской цепью, повисла за окном на высоте шестого этажа, чтобы почувствовать, что испытывает скульптор, работая на высоте 60 футов над созданием монумента в честь героев Конфедерации, Лэтему как никогда раньше захотелось познакомиться с ее рукописью.
