Во поле вампирка гуляла,
Во поле голодная гуляла.
Люли-люли, гуляла…
С корнем весь чеснок вырывала,
Весь чеснок поганый вырывала,
Люли-люли, вырывала…
Вампиркам слаженно отозвался мужской хор:
На кла– на кладбище,
На кладбище молодые удальцы,
Ой, вампиры, молодые удальцы.
Они, они грызут,
Они грызут – приговаривают,
К себе Дуню привораживают:
Пойдём, Дуня, во лесок, во лесок,
Возьмём Дуню на зубок, на зубок.
Невидимый духовой оркестр грянул марш. Вампирья община дружно гаркнула:
– Вампирушки, бравы ребятушки,
Где же ваши зубы?
– Наши зубы метят на сосуды,
Вот где наши зубы!
Внезапно вспыхнувшие факелы высветили высокий трон, похожий на роскошно убранный катафалк. На троне, в окружении обворожительно прекрасных юных вампирок, восседал пожилой величественный вампир. У его ног – еловый венок с чёрной траурной лентой, на которой мерцающим серебром начертано: «Кусавиэль Сто Одиннадцатый».
– Подойди, о юная дева!
Ира не сразу сообразила, что слова повелителя вампиров обращены к ней.
– Подойди, не бойся, – прошептал Дентовиэль.
Ира сделала несколько нетвёрдых шагов вперёд.
– Твое имя, о новообращённая!
– И-ира…
– Отныне это низкое человеческое имя тебе не принадлежит. Твое истинное имя?
– Гингвиэль! – громко и четко произнес Дентовиэль.
– Ты принята в общину Страдающих Бессонницей, о Гингвиэль!
Зал взорвался овациями.
Молоденькие вампирки, плотным кольцом окружив чесночину, принялись украшать её разноцветными ленточками.
Ой, растет осина
В поле у ручья.
Наглого вампира
Полюбила я,
Наглого вампира
На свою беду…
За купца-грузина
Замуж не пойду…
Появился двухметрового роста вампир, в одной его мускулистой руке был зажат факел, другая сжимала тонкую шею чучела в плаще и широкополой шляпе.
Вампирки приветствовали атлета задорной песней:
Как у нашего у огородника
Завязался чеснок.
Говорил вампирушка охотнику:
«Чтоб ты, клятый, подох!»
Вокруг чесночины скакал вприсядку, с гиканьем похлопывая себя по бёдрам, здоровяк вампир в просторных шароварах и белой косоворотке, вышитой чёрным крестиком.
– О, Гемоглобиэль! – то тут, то там восторженно раздавалось в подземелье.
Атлет швырнул чучело Охотника Вампиров на помост, к подножию гигантской чесночины. Следом полетел факел, направленный могучей и меткой рукой.
– Ну, теперь начнётся веселье, – прокомментировал Дентовиэль. На этот раз он говорил в полный голос, иначе Ира-Гингвиэль попросту не расслышала бы его в шуме всеобщего ликования. Неведомо откуда появились кубки с хмельной кровью («Шестнадцать оборотов!» – со значением пояснил Дентовиэль).
