Поехал в медроту на перевязку. Спрыгнул с «бэхи». «Держите, черти!» – пацанам, ноге больно. Комбат мой голос услышал: «Ты что здесь делаешь?» Начмед, мой однофамилец ему: «Он на перевязку приехал». – «На какую перевязку?» – «У него осколочное в ногу…» – «Я запретил Пейджеру докладывать, иначе бы меня в госпиталь закатали», – говорю комбату. «Ладно, но тогда чтобы никто не знал, что ты ранен, а то тебя в боевом донесении не указали».
Я знал, что, кроме меня, офицеров во взводах не осталось. Командир первого взвода Андрей Кузнецов погиб утром, когда, меняя позиции, уходил последним из своего взвода. Он почти добежал до укрытия, осталось шага два. Упал, его пацаны втаскивают. «Меня, кажется, ранило…» – и глаза закатил. Бронежилет срезали, крови нет, потом смотрят – пуля попала в бок, под мышку, пробила оба легких, разорвала их. Входное отверстие от пули было с кулак, а на выходе еще больше. Какое-то время он еще был жив, медик сказал: «Я ничего бы не смог сделать…» Увозили Андрея еще живого, умер по дороге в госпиталь.
«Миномет больше не работал…»
– Двадцать девятого января комбат Геннадий Илюхин вызвал меня в подвал: «У «чехов» миномет работает, мешает первой роте…» – «Попробую…»
С Колей Красновым в два часа дня забрались на четвертый полуразрушенный этаж дома и стали наблюдать. Крыши над нами нет, видно нас было хорошо – рисковали… Коля с собой пулемет взял, лент навешал, как матрос-краснофлотец в 18-м году – и с левого плеча, и с правого, и вокруг себя. Миномет можно только по вспышке выстрела засечь. Смеркалось уже, как Коля заорет: «Я его вижу!» – у него был прицел ночного видения. Оказалось, что «чехи» поставили миномет на пятом этаже дома без крыши, поэтому днем и не видно вспышки выстрела. Но вечером увидеть ее было можно. По прямой до миномета – метров пятьсот. «Коля, сможешь достать?» – «Сейчас попробую…» Длинной очередью он пробил десять сантиметров бетонной стены, и попал в ящик с минами. От взрыва три этажа обвалились. Миномет больше не работал. Младший сержант Краснов за эту операцию был представлен к медали «За отвагу». Коля потом мне рассказывал: «Приехал домой, открываю почтовый ящик, а там на меня похоронка лежит… А если бы матушка раньше меня ее достала – инфаркт бы был обеспечен. Я пошел в военкомат, стали разбираться, оказалось, что ошиблись в штабе полка».
Артур Сатаев, начальник штаба 1-го мотострелкового батальона, майор:
– Алексей Горшков рассказал, что «тяжело ранен командир ГРВ, до госпиталя не довезли, умер от ран». К счастью, он ошибся. Это же Гребенчук! Он получил хорошую контузию во время взрыва в торговом центре, но после госпиталя еще служил в спецназе ГРУ в Чучково, два ордена Мужества у парня, и голова на месте…
