— Серега, прими мои поздравления! Если верить этому недалекому софисту — ты сгоришь не только с разрешения, но и с благословения Божьего.
— О, лукавый и изворотливый бес, — ровным тоном ответил Анцифер. — Как и твой господин Сатанаил, ты весьма поднаторел в двуличном искусстве обмана. Какой же изощренной ложью ты смущаешь души невинных… Изыди!
— С чего бы это? Сам вали отсюда!
— Я остаюсь с Сергеем принять мученический венец.
— Нужен ты здесь со своим хныканьем?! Давай катись колбаской, пока не запалили. Это я в Аду родился, мне никакой огонь не страшен, а ты-то враз перышки опалишь.
— Господь не даст мне погибнуть. Я остаюсь, — с достоинством ответил ангел.
— Он — мой! — в бессильной ярости завизжал Фармазон. — Уходи отсюда, он мой!
— Я остаюсь, — повторил Анцифер, а Иван хлопнул меня по руке:
— Гляди, волхв.
Бледный стражник что-то горячо втолковывал своему командиру, потом они быстро поднялись на стену, вглядываясь в даль. Командир стражи спустился вниз и направился с докладом к главе Высокого Совета. Видимо, отец Иосиф все еще не полностью излечился от своей глухоты. Он громко переспросил на всю площадь:
— Что? Какой еще парус?!
Народ навострил уши. Командир покраснел и начал втолковывать свое с еще большим пылом, хотя и не повышая голоса. Еще двое членов Высокого Совета включились в спор, до моего слуха долетели какие-то обрывки фраз типа: «Бредовые видения…», «Ловушки Сатаны…», «Чего с пьяных глаз не покажется…», «Конечно же он просто сошел с ума!». После чего отец настоятель воздел руки к небесам и вынес резюме:
— Это морок! Обычные дьявольские чары, наведенные вон тем колдуном (видимо, подразумевался я, потому что все сразу уставились на меня, как на козла отпущения). Нам не следует обращать на это внимания, и он рассеется сам собой. А вы, сын мой, чересчур торопливы в суждениях. Опыт прожитых лет учит нас видеть не только внешнюю сторону, но и…
— Да говорю же вам! — заорал обиженный недоверием офицер. — В поле боевые корабли славян, и они движутся сюда с невероятной скоростью!
— Вот и ответ на твой вопрос, — примиряюще погладил его по плечу тот толстый брат, что водил меня на Совет. — Корабли не могут ходить посуху. Подобное чудо мог сотворить лишь сам Господь.
— А уж если и могут, то никак не славянские, — добавил кто-то. — Ведь славяне варвары, разве Бог станет им помогать?!
— Позвольте хоть увеличить стражу на стенах и привести в полную готовность гарнизон? — взмолился пристыженный командир, но ему и тут не дали развернуться.
