Я изумленно вытаращился.
Это было не радио.
Пела толстуха.
– Ты узор из белых линий
Между делом покрываешь,
На пути между мартини
Ненадолго застревая.
Сложив руки на мощной груди, она мелодично мурлыкала, а черные глаза ее, обычно цепкие, внимательные, будто вовнутрь провернулись.
Выбивая сон из мозга,
Торопливо тянешь строчку,
Ты вдыхаешь пыль, как воздух,
Значит, надо ставить точку.
Она хорошо пела. Точно. Сочно, Ласково. И прорезывалась, где следовало, приятная хрипотца.
Точкой-мушкой, как печаткой,
Я скреплю конвертик белый.
Напишу тебе: «Приятно.
Мне. С тобою. Милый. Было».
– Марвелос! – прокричал Марк, едва замерла последняя нота, – Рыжик, почему ты раньше не рассказывал, что у тебя бывают такие чудесные коллеги?!
– Как тебя зовут? «Рыжик»? – она посмотрела на меня.
Я потянул пижамные штаны за вялую резинку.
– Для вас, Мария, меня зовут «Ильей». Можно без отчества.
– Он такой строгий у нас, – Марк хихикнул, – И пальцем не тронь.
– За то в конторе и кличку заслужил «Черт рыжий», – сообщила она.
Жаль, чая под рукой не было. Нашлось бы, чем поперхнуться.
– Вообрази! – жарко пел Марк, – Я Кирюше говорю, как же ты с ним живешь? А он мне только руками разводит. Манечка, ну, представь!
– А кто у нас «Кирюша»? – заинтересованно спросила толстуха.
– Кирюша – друг Вируса, – сказал я, – Марк, позови-ка зверя. Пусть осчастливит гостью. Юбку обслюнявит, укусит за ляжку, – поднявшись не без труда, я поплелся в спальню.
– А чай-то как же? – закричал мне вслед Марк.
– Это, дорогой, тебе. Для повышения иммунитета.
Чтоб тебе подавиться.
Сняло и правда, как рукой. На следующее утро открыл глаза, а голова – ясная, чистая. Слабость только и тихий перезвон. На тумбочке меня ждал стакан апельсинового сока и пара бутербродов – это явно Кирыч. А еще кусок картонки со смеющейся рожицей – и тут ясно, чьей руки.
Снова запел, задребезжал мобильник. «Работа» – значилось уныло на экране.
– Привет! – донесся бодрый женский голос.
– Привет!
– Это я.
– Что-то случилось, Мария?
– В конторе? Нет, все, как всегда. Как ты? Живой?
– Да, спасибо, легче стало.
– Я еще принесу, если хочешь.
– Не надо.
– Смотри.
– Ага.
– Слушай. Дай телефон.
– Чей?
– Твоего друга.
– Зачем?
– Я его познакомить с одним человеком обещала, а телефон взять забыла.
– А что за человек?
– Николаша. Мы с ним квартиру вместе снимаем. Он мне песни пишет.
– Сожитель, короче.
– Не в этом смысле. Мы живем вместе. В этом смысле у меня приходящий слесарь есть.
– Это не тот наркоман, про которого песня-мартини?
