Только однажды Джон выразил свои мысли свободно. Мы договорились встретиться в его подземной мастерской, чтобы обсудить один предложенный мною финансовый проект. Джон лежал на кровати, свесив одну ногу и закинув руки за голову. Я начал было объяснять свою идею, но его внимание, но его мысли явно где-то витали. «Черт побери, ты вообще слушаешь? — наконец, не сдержавшись, воскликнул я. — Ты опять что-то изобретаешь?» «Не изобретаю, — ответил он. — Открываю». Его голос звучал настолько тревожно, что меня охватила невольная паника. «Боже ж ты мой, ты можешь выражаться яснее? Что с тобой творится в последнее время? Мне-то ты можешь сказать?» Он оторвал взгляд от потолка и в упор уставился на меня. Я принялся набивать трубку.
«Хорошо, я скажу, — наконец произнес Джон. — Если сумею. Или, столько, сколько сумею. Какое-то время назад я задался следующим вопросом. Является ли нынешнее состояние мира всего лишь случайностью, болезнью, которую можно было избежать, которую можно излечить? Или в нем проявляется нечто, присущее человеческой природе? Ну что же, теперь у меня есть ответ. Homo Sapiens похож на паука, пытающегося выбраться из таза. Чем выше он забирается, тем круче подъем. И рано или поздно он снова соскользнет вниз. Пока он ползает по дну, все в порядке, но как только начинает карабкаться — падение неизбежно, не важно, по какой стенке он решит ползти на этот раз. И, чем выше он взбирается, тем дальше падать. Он может основывать цивилизацию за цивилизацией, но каждый раз, задолго до того, как научится быть по-настоящему цивилизованным, — ж-жух! — он снова соскальзывает вниз!»
«Может, все так и есть, — запротестовал я. — Но откуда у тебя такая уверенность? Hom. Sap. — изобретательное животное. Предположим, паук придумает что-нибудь, чтобы сделать свои лапки липкими? Или, например, это не паук вовсе, а… жук! У жуков есть крылья. Пусть они иногда забывают о них, но… Тебе не кажется, что нынешний подъем Hom. Sap. отличается от предыдущих? Механические приспособления — это клей на его лапках. И, мне кажется, надкрылья тоже начинают слегка подрагивать».
Джон какое-то время молча меня разглядывал. Встряхнувшись, он произнес голосом, который как будто доносился через огромное расстояние: «Нет. У него нет крыльев». После чего добавил уже нормальным тоном: «А механизмы… Если бы он только понимал, как их использовать, то сумел бы взобраться на пару шагов выше. Но он даже понятия не имеет, что это такое. Видишь ли, у каждого создания есть лимит
