Слева парк походил скорее на сад: много фруктовых деревьев, живописные цветники, даже то ли фонтан, то ли водопад, Юля услышала шум воды, но рассмотреть не смогла за живой изгородью из высоких роз. Она очень медленно шла по алле, но налюбоваться так и не успела.
Девушка хотела войти в центральные двери, но на ступенях её остановил щуплый старик. «Дворецкий», – подсказала Полина.
– Куда прёшь! Для прислуги вход оттуда! – он кивнул в сторону.
Юля обошла дом вокруг и оказалась на большом хозяйственном дворе. Где и что здесь находится, она не знала, понимая, что Полина видела поместье, как и она, только с главного входа, а внутри никогда не была.
Тут она заметила, что через двор к ней спешит высокая молодая девушка. Юля узнала: Маша – подруга детских игр, ровесница. Они вместе должны были пойти на работу сюда, если бы Полина не заболела. Подруга налетела на Полину, закружила с радостным визгом и затараторила в свойственной ей манере:
– Ой, Полечка, как я рада, как я рада! Тётка Анна уж совсем отчаялась, я тоже думала, ты того… Богу душу… Я так рада! Теперь мы вместе. Ты не боись! Я тебе пропасть не дам. Ой, Полина, я так рада!
– Девушки! – послышался оклик от флигеля, что стоял справа от барского дома.
– Антонина. Экономка. Она тут главная над слугами. Строгая, но справедливая. Спуску никому не даёт, но и понапрасну не гоняет. Пошли, не бойся! – объясняла Маша, пока они подходили к высокой, болезненно худой женщине с гладко зачёсанными под белый чепец седыми волосами.
– Полина? Наконец-то, – сказала экономка. – Иди за мной.
Они вошли во флигель. Это было длинное здание с общим коридором и несколькими комнатами. Чем-то напоминало современное общежитие. Антонина толкнула дверь в комнату, в которой стояло несколько кроватей. На одной из них была разложена одежда, такая, как и на Маше: тёмно-синее платье из грубой хлопковой ткани, белый передник, кружевная заколка в виде чепчика на голову, а также чулки, туфли.
– Это твоё место, твоя форменная одежда. Переодевайся и быстро на кухню. В доме полно работы. Маша, проводишь Полину, – резко развернувшись, Антонина стремительно вышла из комнаты. Девушки остались одни.
– А это моя кровать, – показала Маша на соседнюю. – Ночью пошепчемся.
– До ночи дожить надо, – сказала Юлия. – Расскажи, какие тут порядки, что делать нужно.
– Ой, не переживай! Если что, я помогу. Тётя Анна сказала, тебя поберечь надо. Ты, главное, на глаза барыне не показывайся часто. Она очень строгая, наказывает без разбору. А барин добрый. Он особо слугами и работой по дому не интересуется, он больше по полям разъезжает, с бумагами какими-то сидит. Ему главное, чтобы еда вовремя, одежда чистая, да под ногами не путались. А вот сестрица его, Анастасия Алексеевна, совсем самодурка. Хоть она тут и не хозяйка вовсе, из милости братец ей пожить позволяет. Как родители их умерли, он решил, что отвечает за её воспитание, да и не воспитывал вовсе, всё позволял. А теперь и замуж выдать не может, всё ей женихи не те. А в городском доме ей скучно. Вот и живёт тут, да над слугами командует.
