Переулок петляет, стены нависают и будто смыкаются каменными тисками. Дорога еще ужаснее. Ухаб на ухабе, будто здесь ежедневно выгуливали слонов. Иногда от дороги отходил тоненький лучик, ведущий на просторную улицу. Флориан было пробовал разглядеть, что там, однако проем переулка быстро проскакивал.
Наконец бронетранспортер замедлил ход и остановился, захлопали дверцы и люки. Солдаты в серо-зеленой форме высыпали на просторную площадь. Впереди возвышалось трехэтажное здание. Флориан с интересом рассматривает фасад, взгляд заскользил по колоннам и резному крыльцу.
Их и еще несколько рот определили в школу. Квартироваться им предстояло недолго – максимум двое суток. После пополнения припасами и провиантом они двинутся дальше на восток. А пока Флориан и Готлиб прохаживаются по коридорам школы, заглядывают в классы, с интересом разглядывают почти не пострадавшее убранство советских классов.
– Чего шатаетесь? – окликнул их лейтенант. – Какая рота?
– 218-я лейтенанта Штубера, – ответил Готлиб.
– Ну вот и идите к своим. Ваши – на втором этаже.
– Слушаемся, герр лейтенант!
Цоканье немецких сапог эхом разносится по пролетам и пустым коридорам школы. Найти своих труда не составило. «Наверное, самая галдящая рота – это наши, – с улыбкой подумал Флориан, – если нас отправят когда-нибудь в разведку, погорим почти сразу же».
Шагнули в класс, на облупленном полу уже расположились немецкие солдаты, налаживают привычный быт. Одни что-то громко обсуждают, другие травят похабные истории, хохочут, третьи – расправляются с сухим пайком – хрустят галетами, шумно отхлебывают из фляжек.
– А я в школе был примерным мальчиком, – произнес один из немецких солдат, стрижкой «под горшок» больше походивший на поляка. – Меня всегда ставили в пример.
– Да ты что?
– Ага. Все учителя говорили: «Дети, никогда не делайте так, как он!»
Рядом сидящие солдаты захлебнулись от смеха.
Флориан улыбнулся и продолжил с интересом рассматривать классную комнату. В дальнем углу бесформенной кучей друг на друге громоздятся ученические парты, в углу валяется бюст Ленина, рядом – красный бархат. Школьная доска без одной створки сиротливо висит на одном гвозде, чуть выше взирают на немецких солдат русские классики – Толстой, Чехов, Пушкин.
Кто-то с силой дернул входную дверь. На пороге показался немецкий солдат с погонами пехотного фельдфебеля.
– Ну что, арийцы, прохлаждаетесь?
– Никак нет, герр фельдфебель, отдыхаем!
– Отдыхаете, вижу, как отдыхаете – галдите и ведете себя как кучка детей, вон, слышал, какие анекдоты травите.
