таетъ ни новыхъ вопросовъ, ни отвтовъ на эти вопросы. – Вопросы, представляющіеся ему суть: отчего срубили дубовую рощу, а выросла осиновая? отчего червякъ полъ капусту? отчего овесъ плохо родился? сколько будетъ стоить 20 бабокъ, коли шестеро по три копейки? какая разница между царемъ и становымъ приставомъ? – Въ жизни онъ незамтно получаетъ боле или мене справедливые отвты на такіе вопросы и вновь бесчисленное множество другихъ вопросовъ, школа же возбуждаетъ только одинъ: зачмъ меня здсь мучатъ? Отвты же, которые она даетъ, вс несоотвтственны его развитію. Ему нтъ дла до ариметическихъ дйствій съ отвлеченными числами, нтъ дла до исторіи и географіи азіатскихъ народовъ, нтъ дла до того, что будетъ посл смерти, потому что онъ не вритъ еще въ смерть. – И вмсто этой-то живой и соотвтствующей сред школы лучшую часть времени ребенокъ проводитъ въ мертвящей принудительной школ.
Стр. 15, строка 6 св.
После слов: основания принудительной школы. в ркп. следует: <Другой важный психологическій фактъ, который стоитъ изслдовать, есть тупикъ. Вы спрашиваете ребенка, который уметъ уже читать, что выйдетъ изъ в– а онъ молчитъ, потомъ говоритъ: дю, потомъ плачетъ, и чмъ больше вы будете требовать отъ него, тмъ меньше вамъ есть надежды получить отъ него тотъ отвтъ, который онъ знаетъ. – Я объясняю этотъ фактъ только тмъ, что ребенокъ, дошедшій въ школ до того полуживотнаго состоянія, которое требовалось отъ него, и состоящаго въ томъ, чтобы подавлять въ себ всякую способность свободнаго соображенія, не можетъ уже вызвать его, подъ вліяніемъ условій школы и впечатлнія школьнаго учителя. Я въ своемъ личномъ опыт постоянно встрчался съ такими тупиками во всхъ ученикахъ, поступившихъ ко мн изъ принудительныхъ школъ. Каждый мой вопросъ, требовавшій соображенія, пораждалъ тупикъ. Во мн онъ видлъ того же школьнаго учителя, какъ своего прежняго, искалъ отвтовъ только въ области своего прежняго школьнаго полуживотнаго состоянія. Какъ только кто нибудь другой или я же спрашивалъ его не въ школ, а на улиц, онъ отвчалъ очень хорошо. —> Тупикъ есть лучшее доказательство живучести человческаго духа, какъ онъ не даетъ себя испортить. Школьное состояніе состоитъ именно въ томъ, что душа сжимается, прячется и оставляетъ на порчу училищу только вншнія способности, такъ что положительный вредъ, который приноситъ школа, еще не такъ великъ, какъ можно бы ожидать.
