Серафима. А что это даст?
Растегай. Если завещания до сих пор нет, то его и не будет. Он просто забудет о том, что оно могло бы быть!
Хвощ (вздохнув). Эх, люди, люди! А может быть, даже и не люди...
Серафима. Рисуй и молчи! Сам же потом будешь на себе волосы рвать, если нам ничего не достанется!
Хвощ (мрачно). Меня вообще это мало волнует.
Серафима. А что, что тебя вообще может волновать?
Хвощ. НТР! Загрязнение среды! Экология! Демографический взрыв!.. (Уходит в сад.)
Серафима. Псих какой-то! Выходила замуж за перспективного плакатиста, а имею дело... (Не договаривает. Выключает радио.)
На веранду возвращаются Раиса Павловна и Анна Павловна.
У сестер заплаканные глаза.
Растегай (бодро). Что у вас с сердцем, Раиса Павловна?
Раиса Павловна. Так... Ничего особенного. У меня это бывает.
Растегай. Невроз. У меня тоже. Вчера выступаю в суде, чувствую - в ловом боку колет! Несколько раз кольнуло и отпустило. А один мой знакомый адвокат, холостяк, здоровенный мужчина - никогда на сердце не жаловался, решил жениться. Накануне самой свадьбы утром встал, побрился, выпил стакан кефира и - брык! Молниеносно! Оставил после себя сорок тысяч на книжке и десять новых костюмов. А ходил всегда в одном.
Раиса Павловна. И кто же это наследовал?
Растегай. Сводный брат, которого он тридцать лет знать не хотел и на порог не пускал!
Анна Павловна. Зачем вы всё это нам рассказываете?
Растегай (присматриваясь к Раисе Павловне). А что?
Анна Павловна. Неприятно слушать.
Растегай. Хотите что-нибудь повеселее? Извольте! Другой мой приятель, в прошлом тоже убежденный холостяк, на вид болезненный тип, женился - седьмой год с женой живет и, представьте себе, жив! Не помер еще! (Смеется.)
Анна Павловна. Я не понимаю, что тут смешного! (Берет чайную посуду и уходит в дом.)
Раиса Павловна, захватив с собой что-то со стола,
следует за ней. Растегай уходит в сад искать Хвоща.
Пауза.
Софья (помолчав). А как же делить эту дачу? В ней пять комнат и две веранды. И комнаты все разные.
Серафима. И две смежные.
Софья. На втором этаже?
Серафима. Да.
Софья. Придется их уступить Раисе Павловне.
Серафима. Там, где сейчас папин кабинет, могу жить я. А вы - в бывшей гостиной.
Софья. Но кабинет намного больше. И у меня двое детей.
Серафима. Я тоже не бездетная, а потом Афанасий художник, и ему нужен свет!
Софья. По моему, это суд будет определять, кому какая комната.
Серафима. Ты что же, будешь со мной судиться?
