Отец Келли, со сверкающими от возбуждения голубыми глазами и с тревогой во взгляде, понимал, что теперь он должен руководить тут всем. Старый священник только бормотал что-то невнятное и трясся, вряд ли уже понимая, что происходит. Отец Келли подозвал к себе Данте и сказал ему, чтобы тот отправил отца и других детей домой. Ему же самому велел остаться. Так два молодых человека заняли место двух старых людей.
Священник и мальчик поехали с ненормальной девочкой в больницу. Каждый из них, однако, по-разному оценивал ситуацию. Данте воспринял это как еще одно несчастье в их семье. Он чувствовал себя крайне одиноким, ни с кем не мог поделиться тем, что чувствовал в данную минуту. Отец Келли ломал голову над тем, в чем смысл происходящего, если в этом вообще есть какой-то смысл. Был ли это религиозный экстаз необычайной силы и, если да, то почему не появились стигматы? Или они появятся позже? А может быть, эта простая бедная девочка измучила себя чрезмерными молитвами, и не следовало бы разрешать ей так подолгу находиться в церкви (в чем есть вина и отца Келли, которому надлежало бы быть более бдительным). Кроме всего прочего, то, что случилось, подтвердило еще раз, что отцу Мерфи пора на покой. Он был больной старик, который уже больше не мог справляться со своими обязанностями. Если он сейчас не уйдет на отдых, то все может кончиться сердечным приступом. Он уже не в силах был выносить такое напряжение. Приходу требовался более молодой и крепкий человек.
Позднее, разумеется, тетки начали заботиться о семье Данжело в большей степени, чем когда-либо прежде, и жизнь там наладилась. Они были хорошими женщинами, любящими и внимательными. Никакие, даже самые ужасные испытания не могли сломать их. Они всегда были жизнерадостны и полны сил, энергии. Слезы никогда не появлялись у них на глазах. Семья выжила.
Но Данте знал, что дело приняло серьезный оборот, потому что потребовалось вмешательство дядей.
Дяди — три брата Руччи — были братьями его покойной матери. Жизнь их окутывала тайна. Виделось нечто подозрительное уже в том, что его отец не хотел иметь с ними ничего общего. Они владели разными предприятиями — хлебопекарнями, ресторанами, овощными и мясными магазинами. Больше всего удивляло Данте то, что они владели домами, которые находились неподалеку от Батгейт-авеню. Это были маленькие аккуратные двухэтажные кирпичные домики. Братья жили одной коммуной, а Данте и его родные навещали их только по большим праздникам, таким, как Пасха или Рождество.
