Вопрос 42. Если Бог во плоти, то почему Он Сам говорит: Бога не видел никто никогда (Ин. 1, 18)? Раз Он был Богом, то все в те времена видели Его.
Ответ. Сын сказал об Отце, что Бога никто никогда не видел. Он не сказал, что Сына Бога, Слово-Человека, никто никогда не видел, ибо видели Бога пророки и апостолы и каждый праведник. Но никто не смог бы видеть Его, как Он, реально, ибо реальность нашего существа не может вместить Его облика. А если кому Он видим из достойных, то не без некоей завесы, служащей по мере очищения. Ведь видел Иов, но сквозь тучу и облако (см.: Иов. 38, 1). И прежде него Авраам видел Бога в виде Ангела, который говорил (см.: Быт. 22, 11–12), Иаков — как человека, с ним борющегося (см.: Быт. 32, 24–28), Моисей — окруженного мраком (Исх. 19, 16–19). Так и другие видели богоприятное Лицо в снах и догадках.
И апостолы видели вочеловечившегося плотью Бога Слово, Сына Божия и Человека, — каждый по мере своего делания добра и здравия душевного. Так, у кого взор плоти здоров, тот вполне может смотреть на солнце, а у кого поврежден, тот едва переносит сияние светильника или взгляд на луч. Если мы видим море с горы или с некоего холма, то мы сообщаем, что видели явление одной только широты и море видели только отчасти, потому что с этого берега гору или сушу на противоположном берегу увидеть глазами нельзя, ибо на пути стоит воздух. Также ум не может узнать, что на глубине моря и на самом его дне, ибо всегда пониманию этого умом мешает другое, внешнее, так что мы не можем ни угадать, ни увидеть, что на дне, и мысль наша при этом поистине впадает в недоумение.
Мы все видим небо, но не все одинаково, но каждый соответственно здравию очей. И мысль не может видеть его до конца и дойти до верховного образа, что только мысленно и может быть, ибо, как известно, мы видим рабское, а то, что на небесах, не таково. Но если бы мы смогли увидеть, то перед нами было бы видимое и невидимое, и не только частью, но и совершенно все. Так и Божество видимо и невидимо людям: Оно не только прикрыто плотной завесой, но и реально непознаваемо. Так сено и солома не переносят поднесения огня, но вспыхивают и тлеют в пепел.
Когда Христос обнажил немного Свое Божество на горе Преображения, то поверг в ужас столпов Церкви. Они тотчас пали: Петр, Иаков и Иоанн, — охваченные страхом, едва не сгорев от Божественного огня. До того же дошедший святой апостол явно восклицает об этом (см.: Мф. 17, 6). От великого установления доброты Творец появляется без промедления, но небеса, земля и моря не могут смотреть на Совершенного, ибо как мы реально вместим видением Творца реальности?
