– Энцо. Зови меня просто Энцо.
– Вы уверены? Одри вбила в меня представления о вежливости даже еще сильнее, чем мать с отцом.
– Однажды мы можем стать братьями.
– В самом деле? – В голосе Тоби вспыхнула радость.
– Да, я так думаю, но ты пока ничего не говори Одри.
Винченцо недавно принял окончательное решение, но испытывал странную нервозность – как сообщить об этом Одри?
– Мой рот на замке, – сказал Тоби и провел рукой вдоль губ, словно подтверждая свои слова.
– Вот и хорошо, – кивнул Винченцо.
Тем же вечером, когда дети были уложены в постель, а гости Одри и Тоби покинули дом, Винченцо критически осмотрел сцену, на которой должен был состояться заключительный акт соблазнения весьма чувственной девственницы.
Все было в порядке, только, на его взгляд, теней оказалось слишком много – ему хотелось видеть выражение лица Одри, когда он будет заниматься с ней любовью. Он включил подсветку потолка и удовлетворенно вздохнул. Так намного лучше.
Бросив последний взгляд на королевских размеров кровать с лепестками роз, лежавшими на голубых шелковых простынях, он открыл дверь в ответ на негромкий стук.
Одри стояла в дверях, на ней была пижама и халат – те же самые, что и в прошлую ночь. В шоколадных глазах одновременно отражались неуверенность и предвкушение.
– Сегодня ты не забыла тапочки, – произнес Винченцо вместо приветствия и отступил в сторону, приглашая ее войти в свое святилище, которое он оберегал еще больше, чем райский уголок.
Одри кивнула, не сделав движения войти внутрь.
– Сожаление? – спросил он.
Одри кивнула, и ее пышная каштановая копна волос качнулась.
Он протянул руку и провел ее в комнату. И сразу же, лишь только Винченцо прикоснулся к плечу Одри, он почувствовал, как в нем вспыхнула страсть. Голова закружилась, хотя он еще даже не попробовал шампанского, стоящего в соседней комнате. Одри так просто и доверчиво отдавала себя в его власть, что это зажигало в нем настоящий пожар. Она словно накинула на него невидимую сеть, привязывая к себе.
– Я хочу, чтобы ты оставила тапочки, халат и брюки от пижамы здесь, – сказал Винченцо.
Казалось, его слова расслабили Одри. Она скинула тапочки, положив их возле тропинки из лепестков роз, сняла пижамные брюки, сложила их и положила на тапочки. А когда стала развязывать пояс халата, Винченцо помог ей, хотя в его планы это не входило.
Это должно было его встревожить. У него всегда был план, даже в спальне. Он любил контролировать не только то, что происходит, но и самого себя. Он ни разу не потерял контроль над собой, занимаясь сексом. Так было до предыдущей субботы, когда он целовал Одри без всякой мысли в голове и подошел слишком близко к опасной черте. Его остановило только опасение – своими действиями он может причинить Одри боль.
