Он окончил свой разговор по телефону, не спеша повесил трубку, посмотрел на визитную карточку, лежащую на его бюваре, и произнес ледяным тоном:
— Господин Лионель де Праз?
Лионель пролепетал, точно школьник:
— Он самый, господин префект, по рекомендации господина президента Кордье…
— Да… — протянул префект.
— Ну и вот… — робея, начал Лионель.
Тощий сановник, еще более съежившийся от возраста, согнутый, сморщенный, точно пергамент, беззастенчиво смерил его глазами. Он привык уверенно и прямо смотреть в лицо людям, сильный своим ясновидением и властью, которую приобрел над себе подобными благодаря своей твердости и самообладанию.
— Я слушаю вас, — произнес он раздельно.
— Господин префект, — продолжал Лионель, — знаете ли вы такого… такую… темную личность, которую называют Уж-Фредди?
— Дальше, сударь? — спросил префект, насторожившись.
— Но… это почти все, что я имею вам сказать… Впрочем, не думайте… Я пришел сюда не расспрашивать, но сделать полезное дело, оказать услугу полиции, если возможно…
— Не сомневаюсь, сударь. Ваши слова вселяют уверенность. Вы спрашиваете меня, знаю ли я особу по прозвищу Уж-Фредди. Я вам отвечаю: да, знаю.
— Вы знаете, кто он? Вам известно его истинное имя?
— Я думаю, что знаю. Но что за важность! Этот человек нанес вам вред? Вы жалуетесь на него?
— Нет, никоим образом.
— В таком случае, я плохо понимаю…
— Господин префект, у меня есть причины поговорить с вами об Уже-Фредди. Первая — это то, что, может быть, действия этого апаша…
— Ого, апаш! Не слишком ли это сильно?
— Действия этого… парня, — поправился сбитый с позиции Лионель, — связаны с одной трагической смертью…
— Действительно?
— Да, сударь. Со смертью моей тети, мадам Гюи Лаваль, скончавшейся при трагических обстоятельствах в Люверси пять лет тому назад, в ночь с 19 на 20 августа.
Это показание имело своим ощутительным результатом то, что префект полиции если не поддался впечатлению, то, по крайней мере, хоть изумился. Какая-то искра мелькнула в его и без того горячих зрачках. Морщины на его лице чуть-чуть переместились. И все. По таким слабым признакам нельзя было угадать, о чем он думал. Лионель, однако, решил, что надо поставить точку.
— Но, — продолжал он, — это всего только предположение, и я не сказал бы этого никому другому, кроме вас, господин префект. Я напал на верный след… Позвольте мне молчать об этом до нового доказательства.
Префект, снова сделавшись бесстрастным, показал знаком, что согласен.
