Она хотела ответить, но в горле что-то задрожало.
— Пойдемте! — сказал он мягко.
* * *
Мадам де Праз, приложив руку к глазам, рассматривала прелестные картины на стенах гостиной.
— Хотите посмотреть остальные? — спросил Жан Морейль. — Мне хочется показать вам мое последнее приобретение. Если вы любите Коро…
Их глазам открылась огромная коллекция бесценных полотен и красивейших скульптур. Жан Морейль принялся объяснять. Он обладал большой эрудицией и глубоким художественным вкусом. Мадам де Праз узнала об искусстве такие вещи, мысль о которых ей никогда не приходила в голову; для Жильберты, упоенной тонкостью его рассуждений и его знаниями, голос жениха звучал, точно музыка.
— А что здесь под стеклом? — спросила она.
— А, это мой личный музей, — сказал Жан Морейль. — У каждого своя мания.
— Ключи, старые ключи… — констатировала графиня.
— Старинные лампы… — пробормотала Жильберта.
— Да, совершенно верно, — ответил Морейль, как бы извиняясь. — Ключи и лампы. Я начал их коллекционировать с самого детства. Эти две вещи всегда притягивали меня. Странно, не правда ли?
— Символично, — заметила мадам де Праз. — Вы любите открывать, освещать?
— Возможно, — возразил он довольно небрежно.
— Мне кажется, — вставила Жильберта, — что за такое время должно бы накопиться гораздо больше ламп и ключей… Может быть, это уже вас теперь не интересует?
— Нет, интересует. Но, представьте, между мною и этими витринами есть маленькая тайна…
— Признавайтесь!
Мадам де Праз была олицетворением любезности и вежливости: она слушала по-светски внимательно.
— Ну вот: я покупаю лампу или ключ только при определенных обстоятельствах: или для того чтобы поощрить себя, или чтобы вознаградить за что-нибудь. Лампы — поощряют, ключи — вознаграждают.
— Ничего не понимаю! Можно узнать… — смеясь, спросила Жильберта.
— На что мне поощрение? За что награды? Но это легко отгадать. Каждая из этих ламп и каждый ключ соответствуют какому-нибудь труду или изысканию… Ребячество, конечно. Не говорите никому, надо мной будут смеяться!
— Ах! Какая чудная лампа, зеленая, с желтой подставкой! Что за изящество!
— Итальянская работа. Золото с бронзой, — ответил Жан Морейль. — Она вам нравится? Возьмите ее. Доставьте мне удовольствие подарить ее вам.
Сконфуженная Жильберта взяла в руки лампу, подняла ее на свет, чтобы получше разглядеть, и поспешно поставила назад, на столик.
— Что с вами? — удивился Морейль. — Что с вами?
Бледная, не в силах совладать с собой, Жильберта стояла несколько секунд не шевелясь, прикрыв глаза рукой. В это время мадам де Праз, внимательно рассматривая лампу, говорила:
