И не торопясь, тщательно прицелясь, всадил в его необъятную безволосую грудь три пули одну за другой. Этого хватило даже для такого монстра, как Чан.
Чарли, в новом, с иголочки, белом костюме и такой же панаме, в туфлях из крокодиловой кожи, пребывал в состоянии сильного волнения, глядя на самолет.
— Мы полетим, босс? — возбужденно спросил он. — Так и будем лететь до самых Штатов?
— Должны, Чарли, иначе я потребую от компании возмещения стоимости билетов, — ухмыльнулся я, — но ты перебил инспектора, он рассказывал что-то интересное.
Кросс снисходительно улыбнулся.
— Они иногда сущие дети. Обладают завидной способностью переживать и получать удовольствие от всего нового.
— Как в медовый месяц? — невинным голоском прощебетала Тэсс.
— Как… — Кросс запнулся, лицо его медленно налилось краской. — Э… о чем я говорил, Кэйн? Все сработало великолепно. В подвале было обнаружено столько опиума, что все сразу стало ясно и никаких других доказательств больше не потребовалось. Мао действительно был основным посредником контрабанды в Колонии.
С его гибелью наркобизнес понес тяжелый, невозместимый урон. Теперь ему здесь скоро не оправиться.
— А что с Матисом и Кармен Диас?
— Они во всем признались. Матис выдал массу полезной информации, назвал некоторых лиц, организовавших контрабанду в Кантоне, ну и дельцов по всей Колонии.
Эта девушка, Сэди Грин, имела несчастье наняться в клуб «Туз пик» танцовщицей, как раз в то время, когда Матис и компания договаривались похитить ожерелье. Она, видимо, случайно подслушала заговорщиков и рассказала обо всем своему другу фон Нагелю. Зря она впуталась в такое опасное дело.
— Да, жаль Сэди, но ее уже не вернешь.
— «Пассажиры, следующие рейсом 182, — разразился над нашими головами динамик, — пройдите, пожалуйста, на посадку».
— Ну, желаю приятного отдыха, — Кросс всем по очереди пожал руки, — буду ждать вашего возвращения.
— Скоро увидимся, — пообещал я.
Тэсс и Чарли пошли к самолету.
— Да, кстати, — небрежно произнес Кросс, — произошел странный случай. Проводя обыск у Мао, мы наткнулись на древнего старца по имени Хуонг, он сказал, что ему восемьдесят шесть лет, и я ему поверил. Он хранитель сокровищ Мао. Стирал с них пыль, полировал, вел каталоги… Обожал все эти предметы и знал досконально каждую вещь. Так вот, он утверждал, что кроме Орла и ожерелья из сокровищницы еще кое-что пропало.
— Вот как? — пробормотал я, сделав вид, что меня это совершенно не интересует.
