— Принять-то запрос примут, но вряд ли сейчас чего можно узнать. Нас не круглые сутки обслуживают. А что бы вы хотели выяснить?.. Говорите, человек со шрамом?
— Да, — подтвердил я.
— Так что же вы нас не спрашиваете? — спросил сержант. — Мы-то местные жители. А то справки!.. Если вы говорите о парне вроде лакея или дворецкого, да ещё со шрамом на щеке, то я знаю, кто это такой. — Он выжидающе остановился. Такой уж человек был этот сержант Бойд.
— Вы окажете нам услугу, сержант, — сурово начал я. — Мы хотим избавить родину от опасных для неё врагов. Скажите, кто он, чтобы нам не терять времени даром. Я могу сказать вам его приметы: лет пятидесяти, седой, говорит по-английски медленно и…
— Ну, знаю, он самый, — прервал меня сержант. — Его зовут Моррис, и служит он у полковника Тарлингтона. Чудак какой-то. Несколько раз случалось переброситься с ним словечком. Но не сомневайтесь, человек он надёжный! Всю прошлую войну был на фронте вестовым у полковника Тарлингтона. Так что всё в порядке.
— Значит, никаких справок не нужно. Ждите нас здесь, Периго…
На улице нас ожидал автомобиль, и через пяток минут мы были уже где-то возле канала, с трудом разыскивая дорогу в кромешной тьме. Наконец машина наша остановилась в дьявольски неприятном месте.
Два легковых автомобиля и грузовик уже были на месте, и их притушенные фары грустно освещали зелёный ил на берегу канала и мутную масляную воду. Это место казалось концом света. Казалось, достаточно небольшого усилия, чтобы превратить нас самих в кучу мусора. Да, вот сейчас чёрный груз ночи навалится на нас и раздавит всех в лепёшку.
Сержант привёл меня к какому-то сооружению наподобие сарая. У входа в него стояла женщина. Сержант поднял свой электрический фонарик, и я увидел её лицо, истомлённое усталостью и печалью до того, что напоминало узкую маску из слоновой кости. В ту минуту оно показалось мне самым прекрасным из всех лиц, виденных мною в жизни. Сердце во мне перевернулось. Это была доктор Маргарет Бауэрнштерн. Она не могла разглядеть нас во тьме, да, верно, и не пыталась.
Через занавешенный брезентом вход мы вошли в сарай. Здесь горело несколько фонарей, и при свете их я увидел могучую фигуру инспектора и двух полисменов. Они глядели вниз, на что-то невидимое мне, и напоминали людей, которым снится страшный сон. Через миг и мне показалось, что всё это происходит во сне. На земле, среди мусора и тряпья, лежало тело Шилы Каслсайд, ещё пахнущее тиной.
