— Полно вам, Ниланд, — запротестовал Периго. — Она прелестная, декоративная женщина…
— Обществу они обходятся слишком дорого, эти прелестные, декоративные женщины, — ответил я. — Мне встречалось слишком много других женщин, которые оказались в уличной канаве но милости мира, представленного миссис Джесмонд. Хотелось бы, чтобы отныне все миссис Джесмонд либо работали, либо подыхали с голоду.
— Вы чересчур озлоблены, Ниланд, — мягко возразил он и посмотрел на меня внимательно и дружелюбно. — Это я заметил с первой нашей встречи. В вашей жизни было что-то такое… — он сделал вы разительный жест.
— Ладно, сейчас дело не во мне, — оборвал я его грубее, чем мне хотелось бы. — Мы говорили о Диане Акстон. Я уверен, что её лавка не просто маскировка. Нацисты не так уж глупы, хотя и не настолько мудры, как это думает эта бедная гусыня. Думаю, лавочка подарков служит для них небольшой почтовой конторой, да и Олни упоминал в записной книжке о цветах. Человек, будто мимоходом разглядывающий витрину, может прочесть, что нужно, по букетикам искусственных цветов в окне.
— То же с восхитительными руками и ногами Фифин, — с улыбкой вставил Периго. — Вы и об этом знаете, конечно?
— Да… Кстати, я видел Фифин сегодня. — Я рассказал ему о встрече с Фифин и незнакомцем со шрамом на левой щеке.
Его Периго не знал. Я пришёл к выводу, что вся картина ясна ему менее, чем мне. Я решил пока ни слова не говорить ему о своих главных двух предположениях. Не потому, что не доверял ему, но разумнее будет, если каждый пойдёт по своим дорожкам.
— А что вы думаете о Джо? — спросил он меня.
Я рассказал ему о зажигалке, которую Джо якобы нашёл десять дней назад в то время, как я знал наверняка, что она была взята с трупа Олни. Рассказал об окурке сигареты “Честерфилд”, который я нашёл в лавке Сильби, в той самом лавке, телефон которой был у Фифин. Подчеркнул, что Диана Акстон и Джо знакомы значительно ближе, чем кажется с первого взгляда. Я также спросил его, известно ли ему, чем Джо занимался в период между бомбёжкой “Борани” и его приездом сюда.
— Видите ли, мне сказали, что он приехал сюда из-за того, что испугался бомбёжки, — продолжал я. — но странная вещь, он явился сюда как раз тогда, когда бомбёжки кончились, а кроме того, он не из тех, кто легко теряет голову.
— Как приятно приобрести, наконец, такого умного товарища! — сказал Периго. — Я просто поражён и даже немножко завидую вашим успехам всего за несколько дней. Подумайте, ведь я торчу тут уже не один месяц!
