– Что. Ты. Только. Что. Сказал.
У Келби плохо получилось скрыть улыбку.
– Двенадцать клубов объединились для того, чтобы сделать календарь, деньги от продажи пойдут на благотворительность. Каждый клуб предоставляет фотографию своей команды.
– И фотографирует Лу?
– Она наш штатный фотограф. – Келби придал своему лицу невинное выражение. – Не понимаю, чему ты удивился. Я тебе всю неделю про это писал по электронной почте!
– Я увидел тему письма и решил, что ты шутишь.
– А Лу тебе ничего не говорила?
Уилл нахмурился:
– Кажется, говорила. А я сказал что-то вроде того, что это глупая идея, и все, кто с ней связан, идиоты. Больше она про это не упоминала.
– Интересно, почему? – съязвил Келби.
Губы Уилла вытянулись в тонкую линию.
– Мне не нравится эта затея.
– К счастью для тебя, мне плевать на твое мнение. Это ее работа.
Правильно.
– Где они снимаются?
– В спортзале. – Келби поднялся, когда Уилл резко развернулся и бросился к двери. – Слышишь, не смей даже заходить туда! Не усложняй!
Уилл его не послушал, и Келби опустился в кресло. Друзья? Конечно, как же! Может, стоит все же прогуляться до зала. Так, немного поразвлечься.
Ей нужен вентилятор. Или холодильная камера. Нельзя краснеть, когда пятнадцать регбистов, мускулистых и сексуальных, вошли в спортзал в нижнем белье. Уилл стоял чуть в стороне, полностью одетый, с лицом чернее грозовой тучи.
Он еще не сказал ей ни слова.
Нижнее белье всех фасонов. Боже, Лу, тебе нельзя туда смотреть! Тут вообще работает кондиционер? Члены команды разгуливали без одежды, нисколько не смущаясь. Болтали, шутили и поддразнивали друг друга.
– А пусть Лу скажет! – закричал Мэтт.
Лу изогнула брови:
– Что я должна сказать?
– Какие трусы нравятся женщинам?
Ее лицо не выражало никаких эмоций, она понимала, спортсмены хотят посмотреть на ее реакцию. Лу воспитала двух мальчиков, друзья которых приходили к ним, как к себе домой, и это не прошло даром, теперь она знала мужчин и понимала: они будут давить до тех пор, пока не получат желаемое.
Мэтт щелкнул пальцами у нее перед носом.
– Лу! Сконцентрируйся! Здесь проходит важное исследование.
Она погладила его по щеке.
– Милый мой, поверь, если бы ты нравился мне настолько, что хотелось сорвать с тебя одежду, мне было бы наплевать, какие там у тебя трусы. Правда, если бы на тебе оказались красные стринги с черным кружевом, я бы сначала подумала. Это все-таки вульгарно.
Мэтт тоже погладил ее по щеке, его глаза искрились весельем.
