Натянув на себя простыню, она зажмурилась.
В следующую минуту Роуз почувствовала, как матрас просел под его весом. Кровать была широкой, но тем не менее, казалось, она могла чувствовать его тепло.
– Могу я попросить тебя оставить свет в ванной?
– Ты боишься темноты? Не знал…
– Я не боюсь. Просто предпочитаю спать с включенным светом. Спокойной ночи.
– Не поцелуешь меня на ночь?
– Нет, спи.
В постели Ник прислушивался к мерному дыханию Роуз. Это успокаивало его. Почему Роуз попросила оставить свет? Он потер виски, стараясь понять. Ник не хотел копаться в ее прошлом. Единственная близость, какую он желал от Роуз, была физической.
Его мысли обратились к матери. Он едва мог помнить ее, но у него сохранилось фото, которое всегда было при нем. Время от времени он задавался вопросом: как сложилась бы его жизнь, если бы она была жива?
Роуз вздохнула во сне и что-то произнесла. Из-под простыней виднелась копна волос. Ее присутствие было ему приятно…
Было бесполезно обращаться к своему прошлому с вопросами. Интересно, носит ли она фотографию своих родителей в бумажнике? Ник почувствовал укол жалости. По крайней мере, его отец был жив. Николас знал – у нее не было никого.
Он утомленно провел рукой по лицу и закрыл глаза. Ему был необходим отдых.
Чем раньше встанет солнце, тем лучше. Позже он сможет продолжить обольщать Роуз, пока не убедит, что их браку более ничего не угрожает.
Роуз почувствовала, как кровать с ее стороны чуть просела, и, открыв глаза, приподнялась.
Ник сидел в изножье, с подносом в руках.
– Я принес тебе завтрак, – ослепительно улыбнулся он.
– Который сейчас час? – спросила Роуз, прикрыв рот рукой.
– Девять часов.
Она повалилась обратно на подушку. Она плохо спала всю эту ночь, боясь пошевелиться. Ноги едва не свело судорогой от невозможности свободно двигаться. Тщетно пыталась она расслабиться. Да и как это было возможно, когда в одной постели с ней безмятежно спал Николас!
– Давай, соня, просыпайся и вставай!
Она едва смогла высвободиться от кокона простыней, сбившихся вокруг нее.
– Ты занимался спортом? – спросила она, заметив следы пота на его футболке.
– Именно так, – ответил Ник, устроив поднос на ее коленях, почти церемонно поднял крышку, под которой обнаружилась аппетитная яичница с травами. Еще он принес поджаренные хлебцы, фруктовый салат и стакан свежевыжатого апельсинового сока. – Хочешь кофе?
– Да, пожалуйста. – Она потерла шею и сделала глоток сока.
– Твоя шея все еще болит? Я бы мог растереть ее.
