Подобная картина выглядит вполне реалистично. На очереди – новые проекты. Согласно им, наш дом наполнится толпой «электронных слуг». Так, сейчас почти все товары помечают штрих-кодом. Почему бы рядом не расположить чип? Тогда ваш холодильник, например, тут же заметит, что молоко кончилось. Заметит, подскажет, и вам не придется уже поздно вечером, чертыхаясь, мчаться куда-то за пакетиком, который вы позабыли купить пару часов назад. «Лет через двадцать исчезнет множество бытовых неудобств, – считает известный американский программист Марк Уайзер. – Люди XXI века не поймут, как мы обходились без помощи электронных слуг».
Для критиков такая уверенность, что красная тряпка для быка. Только представьте себе, говорят они, интегральные схемы проникнут во все уголки нашей жизни, ничто не скроется от их всевидящих сенсорных очей. Весь быт обернется засильем микрочипов. Раньше электронные приборы занимались тем же, чем их механические предшественники. Кофеварка варила кофе, согласно вложенной в нее схеме, и о большем не помышляла. Главное – справиться со своим делом, и все тут. «Третья компьютерная революция» – так еще называют начавшиеся перемены – ворвется вихрем, сметая все преграды между предметами. Они начнут советоваться друге другом, пустятся в пересуды, примутся следить за всем вокруг и прежде всего за нами. Изолированные приборы сольются в единый цифровой организм. Вокруг нас раскинется настоящая, в подлинном смысле этого слова, электронная сеть. У сети этой, возможно, возникнет свой собственный разум. Выпутаться из таких тенет людям будет нелегко.
Коттедж XXI века – из-за избытка автоматики – вполне рискует превратиться в «прозрачное жилище». Пресловутый «Старший брат» – еще один литературный персонаж, мечтающий о воплощении, – может держать под контролем все уголки «интеллектуального жилища». Увы, излишний прогресс вместо новой свободы может принести неслыханное прежде рабство. Человек разделит судьбу своего alter ego и станет доступен для любых манипуляций над ним.
Есть и другой аспект, не такой «политологический». Чем сложнее техника, окружающая нас, тем труднее с ней справиться. На пультах, которыми мы управляем приборами, есть много «второстепенных» кнопок, лишь мешающих нам.
Читая недавно эссе американского юмориста Дейва Барри, я с удивлением обнаруживал тот же знакомый мне мотив: «У моего телефона 43 кнопки, но по крайней мере к 20 из них я боюсь даже прикоснуться. Этот телефон, вероятно, может связать меня с теми, кто ушел в мир иной, но я не знаю, как управлять им, так же как управлять телевизором, который имеет на выбор целых 120 кнопок, помеченных надписями». Мы усложняем быт до абсурда; мы запутываем жизнь, стремясь облегчить ее.
