Нет, уже «двухсотого».
Капитан раскрыл глаза и быстро улыбнулся. Вечно жить ты и не собирался, верно? Главное – чтоб размен был в твою пользу. Эта группа, очевидно, оторвалась от остальных загонщиков. Можно попробовать успеть разжиться трофейным бэка.
Снова выстрелы. Снова далеко.
– Что, отвоевался, сука? – заорал тот же голос. – Здесь тебе не Чечня! Выходи сам, слово офицера даю!
Что ж ты так нервничаешь, «офицер» хренов. А ты нервничаешь, дружок, нервничаешь. Вот очередь-то какая длинная, да и голос больно напряжённый. Это тебе не пенсов по Москве гонять, а?
Капитан вскинулся из-за пригорка, мгновенной короткой очередью срезая второго загонщика. Тут же перекатился в сторону и замер, с удовлетворением слушая, как грузное тело оседает на землю. «Двухсотый».
В автомате остался один патрон.
Несомненно, загонщики это понимают. На рожон они не полезут – в лесу дистанция огневого столкновения может неприятно удивить, а бывалый противник – даже с единственным выстрелом – и подавно. Будут постепенно выдавливать к ручью. Спешить им… в принципе, вечерело, но особых иллюзий на эту тему капитан не питал – не настолько быстро-то и вечерело.
Он неслышно проскользил ещё несколько шагов в сторону, опустился на одно колено и замер. Третий загонщик забирал вправо. Вряд ли он ожидает, что преследуемый останется прямо у него на пути.
Голосистый молчал. Видимо, это он и оказался вторым подстреленным.
Капитан сдерживал дыхание и старался смотреть не прямо перед собой, а выше, на ветви орешника. Вот оно… ветка дёрнулась. Нет, дружок, не умеешь ты по «зелёнке»-то ходить.
Ещё ветка.
Противник застыл на месте, очевидно, пытаясь что-то рассмотреть из кустарника.
Ну давай, дружок, не тяни. Кто ж так прячется.
Ветка дёрнулась.
Капитан чуть наклонил голову и выстрелил, надеясь, что лёгкая пуля калибра 5,45 не завязнет в тонких ветках.
Не завязла. Послышался сдавленный вскрик, ветки всколыхнулись резко и окончательно, затем всё стихло.
Теперь забрать оружие, подумал капитан, откладывая бесполезный автомат. В этот же миг за его спиной громыхнула очередь.
Он мгновенно дёрнулся по траве, перекатился, выхватывая «макаров», и высадил подряд пять пуль, целясь на звук.
Ему повезло. Загонщику – не особенно.
По земле, зажимая руками развороченный бок и кусая губы, чтобы не кричать, катался молодой чернявый парень в грязном городском «комке».
Печень, мимолётно подумал капитан, не жилец.
Он подошёл поближе, не отводя, впрочем, ствол. Ногой отбросил автомат – ого, нормальная «стопяточка», богато живёте, – присел и обыскал парня. Стараясь не запачкаться кровью, забрал нож, пару магазинов, из бокового кармана плоскую фляжку и упаковку галет. Есть хотелось страшно, за последние двое суток в животе не побывало ничего, кроме росы.
