– Складно трендишь, – похвалил социолог, – но вызубрить всю эту тряхомудь любой отморозок может. Ты мне на примерах поясни, как те, у кого кочан на плечах есть, свой потенциал используют.
– Есть два способа делать гешефт с потенциала – пассивный и активный.
– Ша, мы не в петушином бараке, ты своими словами давай.
– Ну, во-первых, если у тебя пятерик в загашнике есть, он уже кроет убийство со смягчающими. Восьмерика достаточно на убийство в корыстных целях, а десятерика даже на с отягчающими в состоянии алкогольного или наркотического. Поэтому хрен к такому кто прицепится, можно спокойно понты кидать и не думать, что тебе оборотку включат.
– Так, хорошо, давай гони дальше.
– Во-вторых, можно дела делать. Ну, тут зависит, у кого какая масть. Можно на скок идти, можно магазин помыть, да мало ли что сделать можно, когда за душой живая десяточка имеется.
Социолог сыпанул горсть белого порошка себе на ладонь, вдохнул правой ноздрей, потом левой, закатил глаза, затем фыркнул, рыгнул и сказал:
– Хороший приход, однако. Ну, со знаниями у тебя нормалек, кентуха. В общем, зачет ставлю.
* * *
Теперь предстояло главное испытание. Если два предыдущих заключения подпишет авторитет, собеседование с юристом превратится в простую формальность. Трижды сплюнув на фарт, Костян, как предписывала традиция, пнул ногой дверь, на которой косо висела табличка «ВАМ СЮДА УРКИ», и вошел.
В центре комнаты, на диване, уперев в колени костяшки пальцев и расставив локти, по-татарски сидел обтерханный, доходной старичок. На правом запястье у него были наколоты пять наезжающих друг на друга кругов, левое запястье оставалось девственно-чистым.
«Идейный в законе, – понял Костян. – Наверное, и есть тот Пахан, о котором говорил утром Батон».
За спиной авторитета толпилась пристяжь. Парень с массивной, выдающейся, как у обезьяны, челюстью наклонился к сидящему и зашептал тому на ухо.
– Да, помню твоего батьку, – подал голос старичок, – козырный был жулик. Но, как известно, бывает, что яблоко от яблоньки… Поспрашивай его, Мартын, посмотрим, чем пацан дышит.
– Если кину хрен на спину, будешь соколом летать? – вызверился обезьяноподобный.
То была одна из множества лагерных заморочек, правильного ответа на которую Костян не знал. Но не ответить было нельзя, а значит, предстояло выкручиваться.
– Сидеть рожденный летать не может, – нашелся он после короткой паузы.
Старичок осклабился. Видно было, что ответ понравился.
– А в крытках и на зонах как жить думаешь? – продолжил опрос Мартын.
