— Я был за тысячу миль от Рейнера, когда его убили! — крикнул Мэнфорт.
— Вы можете это доказать?
Его рот стал открываться и закрываться, как у рыбы, выброшенной на песок. Я повернулся и пошел к двери.
— Встречала я сволочей на свете, Хольман! — бросила мне в спину Марси. — Но ты — высшей марки.
Я снова застал «Мадонну» в офисе доктора Рейнера, когда зашел туда после обеда. Ее темные глаза взглянули так же печально, как и в первый день. На этот раз на ней была прозрачная белая блузка. Сквозь тонкую ткань волнующе просвечивали почти обнаженные груди. Возникал некий контраст между откровенной сексуальностью ее бюста и бесстрастным выражением лица. Душа этой несчастной женщины явно находилась в конфликте между жгучими необузданными желаниями я строгой моралью.
— Я видел Гаррета вчера вечером.
— О! — Она слабо запротестовала. — Ведь я же просила…
— Он знал все о пленках, — продолжал я. — Ваш муж консультировался с ним.
— Что он сказал обо мне?
— Ничего хорошего. Он назвал вас…
— Сумасшедшей? — Она ухмыльнулась. — Сексуально озабоченной, неудовлетворенной особой, так?
— Он также предположил, что вашего мужа пристрелил наемный убийца.
— И что вы ему ответили, Рик?
— Что вам в голову пришла точно такая же идея.
— А он рассказал, как хотел меня изнасиловать? Меня, «неудовлетворенную особу»? Он сорвал с меня одежду! Я отбивалась… — Она закусила губу так сильно, что по подбородку побежала струйка крови. — Извините!
Несколько секунд я завороженно смотрел на кровь, потом достал из кармана записку, которую Барбара Дюн получила сегодня утром, и дал ее Карен. Та молча прочитала и вернула ее мне.
— Почему они не просят деньги?
— Хороший вопрос, — согласился я. — Может, их интересует что-то другое? — Я выразительно посмотрел на ее высокую грудь, распирающую прозрачную ткань. — Например, мораль.
— Мораль? — повторила она, облизнув чувственные полные губы.
— Возможно, шантажист хочет наказать Барбару Дюн за ее распущенное поведение. За грехи…
— Ах, Рик! — Она вздохнула. — Все так стремительно изменилось после смерти Хермана, что я уже не знаю, во что верить. — И воскликнула: — Это Гаррет его убил!
— Кто убил Секса и убивал ли вообще, трудно сказать, — ответил я честно и напомнил: — Я ищу пленки…
Ровно в шесть тридцать я остановил машину у ворот знаменитой на весь Голливуд виллы «Симфония», где жила известная на весь мир стриптизерка Сузи Фабер. Эту виллу подарил Сузанне ее бывший муж, композитор Луи Кардосс. Описывать этот дом снаружи нет нужды, поскольку в любом журнале вы увидите его фотографию. Внутри было множество залов, роскоши которых позавидовал бы Версальский дворец.
