Однако сейчас здесь царили вожделенные тишина и покой — мечта уставшего путника. А Милов устал и действовал машинально, по давно выработавшемуся стереотипу: поднял свою дорожную сумку и направился к двери. Она отворилась легко, за ней оказался небольшой тамбур, единственным украшением которого было высокое зеркало. Двойник Милова окинул вошедшего беглым взглядом. В пору поздней зрелости он не утратил еще интереса к хорошей одежде и выглядел сейчас спортивно-эффектным. Милов не пытался скрыть возраст — он написан на лице легко читаемыми письменами, — а делал это для мироощущения: давно известно, что платье делает человека, настраивая на определенный лад. Именно так ему и хотелось сейчас выглядеть: уверенно, с некоторой даже лихостью. Двойник в зеркале ему понравился, и он едва заметно кивнул отражению.
Распахнув вторую дверь, Милов вышел в пустынный, поросший короткой густой травой дворик. Там стоял гражданский вертолет «газель». Милов удивился, внешне никак не показав этого. Знаки? Ксе-нийские. Интересно! Раньше тут садиться не давали. Значит, среди постояльцев какой-то V.I.P., ради которого нарушаются правила. Он уже прибыл, или его визит ожидается. Ну а Милову какое до этого дело? Он в отставке и на отдыхе к тому же, так что совершенно ни к чему видеть и запоминать. Только как избавиться от въевшейся в печенку привычки, выработанной долгими годами службы в милиции, потом в Интерполе, позже во Всемирной Антинаркотической Службе, а самые последние перед отставкой месяцы — в МАКе, Международном Антиконтрабандном Комитете?..
Милов обогнул вертолет по выстланной квадратными плитками дорожке и вошел в дом. Оказавшись в длинном коридоре, он остановился перед шестым номером. Войдя и окинув взглядом стены, скудную мебель, Милов нашел все в порядке, кроме разве что… Похоже, они тут вовсе не экономят электричество?
Эта мысль пришла ему в голову, когда он глянул на настольный вентилятор. Прибор был включен и, как ему полагалось, поводил массивной головой из стороны в сторону. Ветерок — это приятно, конечно, а вот что там… Нет, глянул — и довольно, будем считать, что ты ничего не заметил. Три шага вправо. Пройдем вдоль стены. Посмотрим на шнур. Ну что? Так оно и есть…
Да, это, пожалуй, новое; во времена Фермы здесь не проявляли такого любопытства к постояльцам: приехал, уплатил за номер и живи себе на благо. Но не будем присматриваться чересчур внимательно, надо просто отметить факт.
