Я немного расстроился. Маша это заметила, и я поспешил ее успокоить:
— Мне не важно, кто это будет, мальчик или девочка. Я уже очень люблю нашего ребенка, вне зависимости от пола.
Но в душе я, конечно, хотел пацана.
А на следующем УЗИ мы узнали, что врачи ошибались, — у меня будет сын!
Это стало известно незадолго до Олимпиады. И когда стал на соревнованиях первым, свою победу посвятил семье — Маше и моему будущему сыну. Я поцеловал обручальное кольцо и послал в телекамеру Маше воздушный поцелуй — еще одно признание в любви, которое видел весь мир.
Мы заранее договорились с роддомом, где Маша будет рожать, посмотрели палату.
Буквально через несколько дней едем в машине, вместе с нами моя мама. Я вспомнил роддом.
— Ну вот, Маш, палата хорошая, все здорово. Ты родишь, и мы все к тебе приедем! — Настроение у меня было в тот момент просто отличное.
— Кто это мы? — насторожилась Маша.
— Я, твои родители и мои.
— Ты — это понятно. Мои родители — тоже понятно. А почему твои? Я не хочу!
Я не ожидал такого поворота событий:
— Как это не хочешь? А если я не захочу, чтобы твои родители приезжали?
— Мои родители — это мои родители.
И все это было сказано при моей маме!
Но в тот раз я сумел замять разгорающийся скандал — все-таки моя жена была уже на серьезном сроке.
Я улетел в Америку участвовать в шоу. Вернулся в Петербург накануне родов. Наконец у Маши начались схватки, и мы поехали в роддом.
Маша рожает. А я нахожусь за стенкой, в соседней палате, в коматозном состоянии: я только что прилетел с другого континента, сказывается и перемена климата, и смена часового пояса.
Ко мне вышел врач:
— Женя, иди полежи. Как родится, мы тебя сразу же позовем.
Заснуть я так и не смог. А когда услышал крик моего сына, не дожидаясь, когда позовут, зашел в операционную. Я сам перерезал пуповину, и акушерка передала мне малыша. Я взял его на руки и… заплакал от счастья! Я понял, что в этот момент произошло что-то действительно серьезное, настоящее.
Еще до рождения нашего сына мы с Машей выбирали для него имя. Вначале мне хотелось назвать его Александром, но потом мы с женой решили дать ему другое имя — Кристиан. И первые несколько месяцев, пока малыша не зарегистрировали, так его все и называли. А потом мой сын стал Егором.
В родильном доме я провел с Машей три дня. Отлучался только на тренировку и снова возвращался в палату, к ней и сыну.
Потом мне нужно было уехать на день в Москву, а по возвращении мы планировали, что Машу и малыша выпишут и я заберу их домой. Я хотел встретить жену с цветами, снять этот важный момент — выписку из роддома — на камеру.
