Попасть в укрепленный лагерь кенийцев и хотя бы на миг ощутить, что ты в безопасности, — это было счастьем. Однако и теперешнее наше положение оказалось не намного лучше прежнего. 1-я рота располагалась в маленьком лагере, окруженном глинобитным забором метра в два. Семьдесят находившихся здесь кенийских солдат были вооружены мощными винтовками, однако на каждого приходилось всего по сто патронов. Командир роты и с ним еще тридцать солдат отсутствовали — это и был как раз тот взвод, что находился в лагере РДР.
Сам лагерь представлял собой бывшую католическую миссию: маленькая часовня и три обветшалых строения. Солдаты были скудно распределены по периметру лагеря — сидели в окопах, по трем из четырех углов лагеря были установлены пулеметы.
Командование лагерем взял на себя второй по старшинству офицер, капитан Моисей Корир, и, надо сказать, с делом своим он справлялся превосходно. Я предложил ему посильную помощь, и мы постарались, как могли, усовершенствовать наши позиции. Впрочем, ресурсы наши были ограничены. Еды, воды и медикаментов было очень мало, колючей проволоки или мешков с песком не было вообще, а сектор обстрела (зона, которую могло прикрывать наше оружие) практически отсутствовал.
Глинобитная стена — вещь хорошая, однако и у нее имелись недостатки. Конечно, она не позволяла повстанцам заглянуть внутрь лагеря, но не позволяла и нам выглянуть наружу. Поначалу кенийцам, чтобы оглядеться, приходилось высовываться из-за стены. При этом ярко-синие (цвет ООН) шлемы превращали их в идеальные мишени. Поэтому мы пробили в стене над окопами отверстия для наблюдения.
Более того, лагерь со всех сторон окружали дома и деревья, что позволяло повстанцам без труда подбираться к его стенам. Удивительно, но сама же штаб-квартира ООН ранее не дала кенийцам разрешения укрепить их позиции, сочтя колючую проволоку и мешки с песком «слишком агрессивными».
Что касается лично меня, наш статус невооруженных наблюдателей стал абстракцией. Однако некоторые из моих коллег считали, что лучшим для нас способом самосохранения было бы отделение от вооруженных кенийцев. Как бы там ни было, я связал мою участь с кенийцами и помог им усовершенствовать оборону: мы переустановили пулеметы и устранили часть окружавшей стены растительности, улучшив сектор обстрела.
Произошло и радостное событие: в лагере появились, также ища убежища, наблюдатели ООН из Магбурака, и среди них трое англичан: подполковник Пол Роулэнд, майор Дэйв Лингард и майор Энди Самсонофф (тот, с которым мы одновременно болели).
