— Посошок на дорожку, — предложил Данило, наполняя водкой бокалы, и в это время в доме появились еще двое.
— Здоровате, — хриплым, простуженным басом приветствовал хозяев один из них, и Михаил по голосу узнал Арсю Черникова.
"Черт принес этого гада", — подумал Михаил, внутренне холодея при мысли, что без беды не обойтись при этой встрече. Он видел, как изменился в лице Данило, отвечая на приветствие Арси, с каким испугом в глазах глянул на него Фартусов. Лишь старик Федор обрадовался вновь пришедшим непрошеным гостям, пригласил их к столу:
— Арсюха, садись, выпьем за-ради праздника!
Высокого роста, остроносый, синеглазый Арся не заставил себя уговаривать, разделся, полушубок свой повесил на гвоздик, а ремнем с наганом подпоясал гимнастерку.
— Вовремя подошли мы, вовремя, — рокотал Арся, довольно улыбаясь, пятерней расчесывая жесткую, как конская грива, русокудрую шевелюру. Кивнув головой на пришедшего с ним чернявого казака, добавил: — Это сослуживец мой — урядник Жарких. Кулаковской станицы.
Поздоровавшись с Данилом, Арся обернулся и остолбенел, узнав в одном из сидящих за столом Михаила.
— А ты как тут очутился? — прохрипел Арся и, попятившись, оглянулся на Данила. — Он же к красным перешел, офицеров наших рубил в Грязной!
— Да полно ты, Арсентий, — вступился за Мишку Данило, — наврали на парня, и ты туда же. Что, не видишь, наш казак, три лычки заслужил на погоны. Давай-ка вот лучше вьпьем за встречу.
— Выпить выпыо, только ты мне его погонами глаза не засти, — Арся выпил, не закусывая, сверля Мишку злобным взглядом, продолжал свое: — Урядник, говоришь? Какого полка.
— 5-го Забайкальского, — Михаил старался держаться спокойнее, свести дело в шутку.
— Документ есть? — рычал Арся.
— Какой документ, когда я сам налицо! Чудак же ты, Арсентий!
— Я тебе не чудак. Идем к атаману. Жарких, забери его оружие!
За столом сидел уже один опьяневший Федор, он ничего не видел, не слышал, склонясь над столом, тянул старинную казачью песню:
Вспомним де-е-едов и отцов!
Ой да ли нас казако-ов мо-о-о-о-олодцов…
За Михаила вступились Данило и Демин с Фартусовым, но это только подлило масла в огонь.
— Р-разойдись… вашу мать! Вы тут все заодно… я вас, — хрипел Арся и уже выхватил из кобуры наган, но за руку его ухватил Данило.
Началась свалка, звон разбитой посуды, Мишку трясло как в лихорадке, рука тянулась в карман к браунингу, и только боязнь напугать хозяев, подвести их под плети удержала его от расправы с Арсей. Сознание молниеносно пронизала мысль: "На улице… там я его…"
