— А теперича ко мне милости прошу, — зарокотал он пьяным басом, поднимаясь из-за стола. — Ко мне, господа хорошие.
— Нет уж дозволь, Поликарп Митрич, — запротестовал один из гостей, — Как же это к тебе пойдем мимо моего дома? Рази это порядок? Уж не обижайте меня, гостюшки дорогие, а поначалу ко мне пожалуйте!
— К тебе дак к тебе, — согласился Поликарп. — Пошли-и!
Гости одобрительно зашумели, выходя из-за столов, благодарили хозяев за угощение, потянулись к выходу. Филат, по обязанности хозяина, от большой выпивки воздерживался, на ногах держался крепко. Провожая его, Мишка сказал:
— Вы идите с мамашей, а мы с Маринкой управимся тут, подойдем.
— Миша, казачок ты мой дорогой, — расчувствовался начавший хмелеть Филат. — Как ты, доволен гулянкой, а?
— Доволен, доволен, спасибо!
— Ну я пошел, не задерживайтесь тут, не ломай компанию!
— Придем, — заверил Мишка, помогая тестю сойти с высокого крыльца, а сам в это время думал: «Приду я к вам, черта лысого! Ишь обрадовались казаку семеновскому, а вот что вы запоете, когда заявлюсь к вам без погонов да с красной звездой на фуражке? Небось на гулянку-то вас не потянет тогда!»
Михаил не только знал о существовании в полку заговорщицкой организации, но и был одним из ее участников. В этой организации, созданной покойным Раздобреевым, насчитывалось около тридцати заговорщиков, руководил ими боевой фронтовик урядник Илья Стрельников, ближайшими помощниками которого были вахмистр 5-й сотни Писменов и фельдшер Васильев. Заговорщики распространяли среди казаков большевистские листовки, воззвания, подговаривали их переходить на сторону красных. По этой причине Мишке и отпуск дали всего на один день. Отпуская его, Писменов наказывал:
— Не вздумай задержаться, здесь события назревают важные, и нам теперь не до отпусков.
— Неужто скоро?
— Ждем сигнал. Человека туда послали для связи, понятно?
— Понятно.
— Тем ребятам, какие с тобой тут останутся, не проболтайся под пьяную руку!
— Да ты што? Сроду я не напивался.
— То-то.
Однако уехать из села на следующий день не удалось Мишке, подвели сослуживцы-односельчане, набралось их четверо, и всем так же, как и Мишке, родственники устроили на радостях гулянки, которые продолжались и весь следующий день. Напрасно Михаил пытался отвлечь их от пьянства, уговаривал ехать скорее в полк, казаки и слушать не хотели, стояли на своем:
— Брось ты, Мишка, чего торопишься-то?
— День-то, два и просрочим, так какая беда.
