— Да.
— И сумочку не захватила. Только платье, туфли и ключи… Видите ли, полиция нашла в машине мою карточку.
Пломер удивленно посмотрел на Брэкетта.
— Да. Меня это тоже удивляет.
— Какую карточку?
— Обычную. Визитную. «Брэкетт и Кембл».
— А, так вот почему мне знакомо ваше имя. Частный детектив.
На этот раз доска качнулась под Брэкеттом.
— Вы видели карточку в машине?
— Она там месяца три как валяется. Я значения не придавал.
— Почему же? Не вы ведь положили?
— Ну и что! Машиной пользуются многие. К примеру, мой помощник.
— Это не объяснение, почему вы не заинтересовались карточкой.
— Брэкетт, я юрист. Частные детективы мне не в новинку. Часто нанимаем.
— Нас вы ни разу не нанимали, — обидчиво заметил Брэкетт, пытаясь снова овладеть положением.
— Да я и не слышал о вас. Новая фирма?
Брэкетт молча рассматривал шкаф. Итак, орешек разгрызен, но ядрышко он предпочел бы другое. Например, Лумис. Все объясняется просто: когда девушка зашла к нему, она взяла карточку и бросила ее в машине любовника. Просто и ясно.
— Еще что-нибудь? — Пломер встал.
— Да! — отрезал Брэкетт. Новая фирма! Проспал он, что ли всю жизнь? — Сядьте, Пломер!
— Жена будет беспокоиться…
— Это уж ваша забота. Не забудьте — любезность оказываю я. Ну а теперь я хочу знать, какие еще приятели водились у девушки.
— Приятели?
— Сами задерживаете. Смотрите, застрянем на всю ночь.
Пломер присел.
— Говорила она о других любовниках?
— Нет, никогда.
— Но они у нее были?
Ответа не последовало.
— Пломер, вы не дурак. Юрист, может, паршивый, но дураком вас не назовешь. Давайте выкладывайте все.
— Я у нее не спрашивал.
— Ни разу?
— Что толку? Все равно наврет.
— Но вы знали?
— Да.
— Их было много?
— Не знаю. Но быть — были. Когда спишь с девушкой… нельзя не знать. Правильно?
— Будем надеяться, что ваша жена другого мнения.
Удар ниже пояса. Брэкетт тут же пожалел, что нанес его, даже решил извиниться, но прощения просить он никогда не умел, даже у Дороти. Что тоже сыграло роль в их отношениях. Хотя, конечно, имелись и другие причины.
— Сейчас отпущу, только еще одно…
Брэкетт взял отложенную фотографию. Обнаженная девушка. Не очень искусный снимок — ни эротики, ни эстетизма. Просто, без всяких фокусов, запечатлена молоденькая девушка перед зеркалом; ни малейшего намека на непристойность, если не считать любую фотографию обнаженной девочки четырнадцати лет непристойной. Брэкетт решил, что для любителя снимок недурен, девушка довольно привлекательна, хотя Лолиты были не в его вкусе.
